четырехсот тридцати двух лет. Малый возраст для человека, ничтожный срок для такого великого разума, и достаточно длинный для красного мастера-феникса.
В его завещании было упомянуто всего одно имя — мое.
Великий мастер всегда умел видеть не только на несколько шагов вперед, он знал перспективу событий на века. И меня он попросил спокойно служить там, где моей душе будет угодно, но когда нестер-пимо захочется уйти — не сопротивляться.
И я ушел… Спустя пять столетий на границе, наладив связи по всему миру и оставив у дроу кровного брата Тагерро ен Трроу (да, он дроу, ну и что? Мы были и остались побратимами!), я при помощи магии стал щупленьким старичком с куцей седой бородкой, поселился под Алиндэром и получил гордое звание травника. Теперь собираю травы, разбираться в которых научился превосходно и даже интуи-тивно.
Жил себе спокойно, построил домик, расширил внутри простран-ство до размеров загородной резиденции Владыки лесных эльфов…
И вот эта девчонка… не понимаю!
Хотя чего уж, понравилась она мне. Маленькая, щупленькая, а дух воина чувствуется. Взяться её обучать, что ли? Она потянет, уве-рен. Да и пришла ведь зачем-то.
Решено!
И пусть покоится с миром моя спокойная жизнь! Предчувствия вещь сильная, и они просто вопят о переменах, слишком уж она пока-залась странной. Особенно для ребенка: холодный и расчетливый взгляд матерого дроу, решительный и мягкий шаг тренированного эльфа-следопыта, острая аура отчужденности от окружающего мира (к слову, надо будет пробиться за эту стену. Обучать того, кто не до-веряет тебе, не разумно) и полная невосприимчивость к магии, с чем надо будет разобраться отдельно… Надо же… Просто перелезла через стену! Да я фрейлина Пресветлой Ауриннувиель, если на такое спосо-бен сильный маг, а тут — простой подросток!
Краткие объяснения по теме «Братство Феникса»
По всему миру ходят легенды о загадочных воинах, которые мо-гут переломить ход любой битвы, при этом никто достоверно не зна-ет, что они из себя представляют.
Каждый солдат, ученик военной академии или служака мечтает об отличительном знаке в виде татуировки хотя бы белого феникса, но даже сами белые мастера не знают всего о своем братстве, а черные не всё ведают про своего наставника.
Иерархия:
Белый мастер — существо, владеющее определенным видом оружия другой расы на достаточном уровне, чтобы победить силь-нейшего воина, а также как минимум десятью другими «на уровне». С особым складом психики, аналитическим умом и четкими морально-этическими взглядами. Число не ограничено.
Черный мастер — существо, владеющее так называемой «Звезд-ной восьмеркой», то есть восьмью видами боевых искусств на том же уровне, что и один белый. Это противоположные по назначению, силе и использованию виды: лук светлых эльфов — боевая секира гномов и т. д. Обязательно быть выдающимся стратегом, правильно уметь рас-ставлять приоритеты, мыслить быстро и четко, воспринимать все в мире, как само собой разумеется. Черные фениксы знают практически все про братство, точнее про мастера-наставника, могут принадлежать к любой расе, и в один промежуток времени не может существовать больше двадцати мастеров. Зачастую владеют «Двумя звездами».
Красный (огненный) мастер — мастер-наставник братства, его душа, знания и основная сила. Самый опасный и сильный убийца ми-ра. Всегда человек.
Красных мастеров в высших эшелонах власти называли «Судья-ми Великих» за их основную обязанность — решать судьбы тех, кто пишет законы: правители, советники, высшее дворянство.
На основании легенд делают выводы, что братство получило свое название за отличительный знак — татуировку на спине. Это не так. Татуировка является символом мастера-наставника, его второй сущ-ности.
Глава 2.
Талант образуется в тишине,
характер — в бурных волнениях света.
Гете
Три года спустя
Таина
Я уже три года живу и обучаюсь у мастера Арлексиона (это на людях, а дома он — Арли). Кто из столичных жителей мог бы поду-мать, что этот тощий старикашка, который покряхтывая поднимает упавшую монету у прилавка с овощами и горестно охает при виде ку-чи торб (и заставляет меня таскать их, симулянт несчастный!) внутри своего дома, размера а-ля для гиганта-клептомана, превращается в моложавого мужчину с темно-каштановыми волосами, в которых мелькают редкие проблески седины, способный бежать без перерыва несколько суток, а потом прибить отряд вампиров средней руки, а баулы таскает маленькая слабосильная девочка (это я, для тех, кто не понял).
Вот какой у меня наставник!
Если б могла — убила бы! Даром, что сама к нему пришла! Это у меня уважение такое специфическое, потому что Арли я уважаю ис-кренне. Он не скупится на заботу о вредной и въедливой мне, в конце концов привычки полудикого детства дают о себе знать. Вполне воз-можно, что я получила ту заботу и тепло, которые могли бы получить его дети (нереализованный материнский инстинкт, ага). Я эту тему за-тронула лишь однажды и, так как дурой не была, надеюсь, больше не заводила явно болезненного для моего друга и наставника разговора.
Сейчас мы собираемся в поход, ну это так Арли назвал свое па-ломничество в места былой славы и мою транспортировку на место будущего обучения. Мы идем в Таш’Неррор, к побратиму наставника — Тагерро ен Трроу. Я, чес слово, впала в ступор, когда узнала, что у моего милого и такого ручного (когда спит зубами к стенке, ага) Арли может быть кровный брат из дроу.
А пока я собираю вещи, могу рассказать, как прошли эти три го-да.
Если одним словом, то — интересно!
Сперва было тяжело. Не по причине разных характеров новояв-ленных сожителей, мы оба легко переходим в плоскость «живи сам и дай жить другому». Просто отцу-настоятелю все-таки не понравилось, что его любимая сиротка драпанула из его загребущих лапок (ну или чего-то другого), и он организовал просто таки повальный розыск. Нет, ну он бы с таким усердием совесть свою поискал, чес слово! Ориентировки в гвардии, листовки на каждом столбе — спорю на лю-бимую пару сюррикен, что за те две недели, что мы с Арли решали исконный вопрос нашего человека «что делать, куды бечь», репутация нашего приюта поднялась практически до поднебесных высот. Ну правильно, не напишут же в листовках, что ищут четырнадцатилет-нюю кандидатку в постельные грелки настоятелю.
А мы думали и придумали… Ну, точнее, придумал Арли, а я про-сто рядышком постояла. До сих пор не знаю, как он это провернул, но уже через эти самые две недели я оказалась дальней родственницей моего наставника.
Старому доброму настоятелю пришлось, скрипя зубами, как он сам выразился, «отдать меня в лапы этого старого и неблагонадежно-го элемента» (типа он молодой и перспективный, ага). Он попытался даже поспорить, мол, где был этот самый родственник, когда малень-кий и беззащитный ребенок (у меня и Арли при этой фразе глаза на лоб полезли) попал в приют… и в итоге сам оказался виноватым! Это ж надо так уметь переворачивать все с ног на голову! Оказалось, что это он, отец-настоятель, очень даже виноват перед семейством дор’Наллен за то, что не потрудился разузнать мою родословную и найти родственников. В итоге, во избежание большего конфликта, ко-торый мог отрыть разные мелкие слабости настоятеля, ему пришлось отступить. Разгул маразма — праздник логики!
А потом началось веселье! Я помогала Арли по дому: готовить, делать покупки, а он учил меня обращаться с лошадьми (чем я зани-малась с превеликим удовольствием!). А еще… Был великий спорт-зал! Поначалу эта комната вызывала у меня стойкое ощущение, что я попала в пыточную, но со временем мне всё это безобразие действи-тельно понравилось. Часы упражнений на силу, ловкость и скорость сменялись часами изучения экономики и права, философии, психоло-гии, социологии и многих других наук, которые учили меня не только законам общества и мироздания, но и жизни в этом самом обществе, от которого я была так или иначе оторвана всю жизнь. Это вовсе не значит, что мне стали больше нравится окружающие меня люди и не-люди, просто я стала лучше их понимать.
В общем и целом, за эти три года я стала практически профессио-нальным воином (почему практически? Так я ж на манекенах трени-руюсь!), политиком, экономистом, юристом и разнопрофильным уче-ным. Впрочем, выживу, в случае чаво.
Сейчас же все мои мысли и мечты (в том виде, в котором я вооб-ще могу мечтать) сосредоточены на этом путешествии. Моя кочевая душа слишком долго была заперта в рамках столицы. Большой и шумный город со всеми его развлечениями, занятиями и красотами последние годы просто душил меня, не давая спокойно существовать (не говоря уже про «жить»), шум мешал думать, бегающие и спеша-щие представители большинства рас Ареи мешали просто сделать полноценный вдох. Как же я хочу обратно на безлюдные просторы археологических полей!
Конкретно сейчас я бегу к дроу (спешу, аж спотыкаюсь, ага). Ес-ли говорить совсем честно, то я очень сомневаюсь, что столица тем-ных эльфов мне приглянется больше, просто меня манит дорога и пу-тешествия, зовут просторы и новые знания (знать много нельзя! Мож-но знать мало, очень мало и ничтожно мало, ага). Одна мысль, что можно будет, как в детстве, наблюдать за животными, лазать по де-ревьям, купаться в ледяных ручьях и горных реках, вызывает во мне острое желание плюнуть со смотровой башенки на все кастрюльки-мешочки и снова зашагать по пыльной дороге к новому… Но настав-ника подводить жаль. Не думаю, что он на одной мне мечтает далеко заехать, просто не красиво. Он на меня уграл столько сил и времени, не говоря уже про деньги на всякую там одежду и прочую ерунду, а я ему такую свинью королевских размеров (его любимый размер гиган-томана, ага).
Ну вот, собрали последние мелочи, осталось завтра с утра встать, одеться и…
Сладкий путь, дорога манит!
Кстати, Арли нарисовал какой-то странный маршрут. Вообще-то, от столицы до Таш’Неррор четыре месяца неспешного пути по землям империи, причем практически по прямой. А мы собираемся идти ка-кими-то зигзагами. В принципе, есть вариант, что наставник заметил, что я устала от городов, и решил дать мне таким образом отдохнуть, чтобы подсластить зелье, так сказать, но мне почему-то кажется, что это какой-то экзамен. Чует мое сердце, что милый старичок-травник решил показать зубки (любимого размера кинг-сайз, ага).
А впрочем, посмотрим! Как любила говаривать Баба Зоя: «Пожи-вем — увидим, доживем —узнаем, выживем — учтем», так что — в путь!!!
Ур-ра, однако!
Арлексион дор’Наллен
Что это были за три года! Я прямо-таки вернулся в молодость, снова ожил! Таина очень странный ребенок, скорее даже уникальный. Иногда, глядя на неё, вспоминаю себя в её возрасте — как сбегал со скучной, на мой взгляд, зоологии, а потом и анатомии, прятался от учителей по физике и химии, доводил до нервного тика преподавате-лей по математике и логике (хотя чего уж греха таить, на занятиях ло-гикой она меня чуть ли не до сумасшествия доводила!). Что угодно, лишь бы не сидеть в душных классах над скучными фолиантами! А это чудо с поистине ангельским терпением (и дьявольским упрямст-вом) страницу за страницей перечитывала все более и более мудреные трактаты. Жадная до знаний, она совершенно не
