существовать и элита. А вот у нижнего уровня был отдельный источник водоснабжения.
Добравшись до заветного места, Эль перелез через забор. Подбежав к каналу, из которого и бралась питьевая вода, он достал маленькую ампулу с густой синей жидкостью, и вылил ее в воду. Жидкость тут же растворилась. Ни цвета, ни запаха, ни вкуса, фильтрами не улавливалась и совершенно не обнаруживалась химическим путем. Эта сыворотка не меняла структуру воды. Она меняла ее код.
– Посмотрим, как вы теперь запоете, – с безумной улыбкой проговорил ученый, покидая территорию резервуара. – Никто не поможет вам. Кроме меня.
Вернувшись к городским улицам, парень все же дал себя поймать, не сопротивляясь. Умирать он пока не планировал. И его, под усиленным конвоем и чуть ли не в одних трусах, доставили в камеру. Правда, там все же выдали тюремную форму.
– Наконец-то можно поспать. Раз уж кофе все равно не дают, – ухмыльнувшись, прошептал парень, устроившись на нарах, и заснул.
Всего за пару дней по городу распространилась странная и страшная болезнь. Люди ни с того, ни с сего стали превращаться в монстров. Врачи и ученые забили тревогу. Но сделать ничего не могли. И было непонятно, каким образом болезнь поражала людей.
Правительство тоже было озадачено. Сперва решили, что это происки мутантов с нижнего уровня. Но после исследований нескольких больных ученые сказали, что болезнь затрагивает ДНК человека, изменяя его. И тогда все встало на свои места. Только один человек мог сотворить столь страшную эпидемию. Вот только...
Эльвер сидел в камере, грызя сухарик. Происходящее снаружи он узнавал лишь по обрывкам фраз охранников. Да и не пытался узнавать. Он и так знал, что там начался ад. И про себя ухмылялся.
Вошедший в его камеру озадаченный чиновник его нисколько не удивил. Мистер Говард был сам не свой. И, похоже, эпидемия еще не добралась до элитного района. Что несколько опечалило ученого.
– А, господин чиновник, – меланхолично поприветствовал его Эль, отпив воды из кружки. – С чем пожаловали в нижний мир осужденных?
Казалось, наглости у ученого только прибавилось. Что еще больше стало раздражать Говарда. Наглеца ученого пора поставить на место.
– Я точно знаю, что эта эпидемия твоих рук дело. А значит, должен быть и антидот, – мрачно сказал чиновник, переходя сразу к делу.
– Эпидемия? А, вы про вспышку странной болезни? – он отставил чашку, развалившись на нарах. – Ничего не знаю. Только то, что болтает охрана.
– Ты дашь нам антидот. Немедленно! Иначе... Тебе будет очень и очень плохо, – чиновник начинал терять терпение. Парень и раньше его раздражал. Но сейчас хотелось его придушить. И стереть с лица эту надменную улыбочку.
– Плохо? Вы мне угрожаете? В вашем-то положении? – засмеялся Эльвер. – Это вам всем будет плохо. Потому что антидот здесь, – он указал на свою голову, намекая, что формулу знает только он. – Умру я – и вам никогда его не видать.
– А кто тебе сказал, что ты умрешь? – Говард коварно улыбнулся и махнул рукой.
В камеру внесли небольшой прибор, который создавал мощное электромагнитное излучение, способное вывести из строя любую технику. И в первую очередь кибернетические протезы. Такие машинки были сделаны еще во времена расцвета кибернетики, с целью защиты правительства от нападения киборгов. Кто бы мог подумать, что в эпоху симбиата эта машинка понадобится.
– Не удивляйся, малыш. Я знаю твой маленький секрет, – лицо чиновника расплылось в ехидной улыбке. – Обо всех твоих секретах, спрятанных в твоем теле.
Вот тут Эльверу стало по-настоящему страшно. Он совсем не рассчитывал, что кто-то прознает про его протезы. И уж тем более про чип. Но... Это оборудование было способно вывести его из строя. Причем очень болезненно. И Говард нажал на кнопку. Прибор тихо запищал, разгоняясь. Результат не заставил себя ждать. Рука и ноги ученого перестали двигаться, а голову пронзила адская боль.
– Думаю, тебе, как создателю, будет интересно посмотреть, что же произойдет, – ухмыляясь, чиновник подошел к нему, спрыснув шприц с непонятной серой жидкостью. – Хотя... Мне, почему-то кажется, что тебе это не понравится.
Эльвер его практически не слушал. Голова раскалывалась, казалось, еще немного и она просто взорвется от боли. Он безуспешно пытался отключить чип, блокировать его... Но это не получалось. Собственно, это и в нормальном состоянии тоже никогда не получалось. Микросхема была частью его мозга.
– Если выживешь, то станешь одной из тех неведомых зверушек, о которых рассказывают байки охотники, – хихикнул Говард, вводя ему препарат.
Но Эль этого даже не заметил, погрузившись в спасительный обморок. Мужчина хмыкнул, смотря на начинающее изменяться тело парня.
– Выкиньте его в канализацию. Если выживет, то уж точно придет обратно, чтоб вернуть себе прежний вид. С его-то нелюбовью к симбиатам. А там уж наверняка и антидот сделает. И выставьте охрану у его дома и лаборатории. Только незаметную, – распорядился чиновник.
Эльвер лежал на чем-то холодном, мокром и жестком. Внутри был словно пожар, который то начинал утихать, то разгорался с новой силой. И боль. Болела каждая клеточка его тела. Шевелиться не хотелось. Даже с закрытыми глазами он видел перед собой множество радужных кружков. От которых голова начинала болеть еще сильнее.
Медленно парень начал выплывать из этого состояния. Раз он чувствует боль – значит, жив. А раз жив, то все еще можно исправить. Или хотя бы попытаться. Он открыл глаза, пытаясь понять, где он. Мир был нечеткий, и... такой, словно он смотрел через тепловизор. Оптимизма это не добавляло.
Он попытался ощупать себя, и с ужасом понял, что рука и ноги, которых не было, теперь есть... И покрыты чешуей. Во всяком случае, рука точно. Механические протезы лежали рядом. Видимо, при регенерации конечностей их просто вырвало из его тела.
– Ненавижу, – прошептал ученый. – Вот теперь я точно всех ненавижу. Что эти твари элитные со мной сделали?! Найду... Убью... Они еще сильно пожалеют о том, что сделали... И что разозлили меня.
Несмотря на то, что Эль был создателем симбиата, он его ненавидел. Первоначально он хотел создать сыворотку, которая бы позволила ему вернуть утраченные конечности в ходе несчастного случая в лаборатории отца. Но... Пока он работал над созданием симбиата, отец сделал ему временные кибер-протезы. А вскоре погиб при загадочных обстоятельствах. Эльвер подозревал, что смерть отца была связана с их научной деятельностью. В том числе и со злополучной сывороткой.
Тогда весь мир был уверен, что создатель симбиата – отец Эля. Разве мог ребенок сделать нечто столь великое? Как они ошибались. И как желали заполучить волшебную формулу. А мальчик... Он больше не хотел себе живых ног. Ведь все, что у него осталось от отца – это созданные им кибер-протезы.
Поэтому Эльвер не собирался исцелять себя. Но готов был лечить других. Лечить, а не делать из них неизвестно что за большие деньги. Симбиат был лекарством, а не роскошным украшением, которым хвастаются перед друзьями.
Ученый попытался встать. Ноги его не слушались. Да и были они... Не человеческие, а, скорее, как у древних рептилий. И что-то парню так не хотелось смотреть на себя... Руки стали длиннее, и трехпалые. С длинными когтями. Плюс появился хвост. Подвижный такой и гибкий. Вот он единственный, слушавшийся идеально.
Осмотревшись, Эль предположил, что находится в канализации. Здесь он раньше не бывал, но где ж ему еще быть в таком-то виде? А значит, нужно было не только найти выход, но еще и вернуть себе человеческий вид. А то первый же охотник его и прибьет.
– Кто-то за это дорого заплатит, – прошипел Эль, лязгнув зубами. Которых тоже стало значительно больше. Пока он осматривался и изучал местность, наткнулся на лужу. Беглый взгляд на свое отражение не добавил ему положительных эмоций. Он и правда стал непонятным динозавром. Причем еще и лысым. С совершенно неудобным кожным украшением на шее.
А кругом темно, сыро и грязно. И крысы размером со свинью бегают. Странные растения, которые шевелятся на стенах. Некоторые еще и медленно ползают. Вода в стоках переливается всеми цветами радуги. И в ней еще что-то живое плавает.
Первый страх прошел. И Эльвер уже изучал этот мир глазами ученого. Оценивая, что из этого будет пригодно для приготовления антидота. Особенно его заинтересовал розовый светящийся мох. Просто потому, что он был почему-то розовый и почему-то светился.
Из размышлений его вывели голоса чуть дальше по тоннелю. Слов он разобрать не мог, но четко слышал смех и легкую перебранку. Тепловое зрение тут же обозначило едва различимые в этом хаосе силуэты. И они приближались к нему.
Это были охотники на мутантов. С очередным уловом. Несчастной жертве не повезло появиться у них на пути. Эль спрятался за выступ. Пополнить ряды трофеев ему совершенно не хотелось. А охотники, вместо того, чтоб пройти мимо, решили устроить привал. Двое разделывали тушу убитого мутанта, а третий доставал припасы к обеду.
Эльвер оценивающе разглядывал их из своего укрытия. Жрать не хотелось совсем, что было давольно-таки странно, так как Эль помнил, что обед в тюрьме так и остался не тронут, а не ел он уже несколько дней. «Наверное, это особенности симбиата, – подумал Эль. – Что ж, замедленный обмен веществ – неплохое приобретение, когда надо выживать. Хотя я и без этого раньше спокойно обходился без еды и сна... Но не так долго, так что в этом изменении есть свои плюсы».
Но тут один из охотников заметил тень и вскинул руку вверх. Все трое, повинуясь молчаливому сигналу тревоги, схватились за оружие. Да, реакция у них была что надо. Впрочем, иного от профессионалов ждать не приходилось.
А вот Эльвер драться не собирался. Он еще не до конца привык к своему новому телу. И это создавало определенные проблемы.
– Смотри какой! Я из него кошель сделаю, – заржал один, хватаясь за оружие.
Ученый зарычал. И сам поразился, насколько устрашающе у него получилось. Вот только на охотников особого впечатления он не произвел. Они видали в этих туннелях тварей и пострашней. Двое из троих имели боевые симбиаты. У одного появились шипы по всему телу, второй выпустил длинные, словно сабли, когти. Скорее всего, у третьего тоже был козырь, но он не спешил его показывать.
– Симбиаты... Ненавижу! – прошипел Эльвер и первым бросившись на них.
Такой прыти от едва стоящего на ногах мутанта охотники не ожидали. И были раскиданы по углам мощным ударом хвоста.
– На себя посмотри, мутант вшивый! – крикнул охотник с когтями, полоснув Эля по животу.
К счастью, ученый успел отпрыгнуть и получил лишь легкие царапины, которые быстро зажили. Похоже, что с новым телом он получил и отменную регенерацию. Но продолжать бой с охотниками Эльвер не собирался. Он реально оценивал свои шансы на победу. И они были равны нулю.
Поэтому он, посильнее размахнувшись хвостом, сшиб противника с ног и дал деру. Куда угодно, лишь бы подальше. Позади остались сильно матерящиеся охотники. Но преследовать его они не стали. У них и так уже был богатый улов.
Эль бежал долго, и, в конце концов, окончательно заблудился. Кругом было столь же мрачно, как и там, откуда он ушел. По влажному каменному полу ползали разные непонятные существа. У
