– нет? Не сказал, просто не было повода.
- Как это?
- Мышь! Были темы намного важнее.
- Я о балансе… – Вел прекрасно его понимала – год вместе, а они в общем счете и месяца спокойной жизни не наберут.
- Здесь все просто. Если есть одни то, естественно, будут существовать те, кто их контролирует. Волки – санитары, даже в СССР знали. Кто же будет сдерживать численность холодных?
- Все равно, в голове не укладывается. А если они нападут на человека?
- Не нападут! Они сами люди. Просто инстинкт у них другой, стайный. А тебе и подавно бояться нечего.
- Это еще почему?
- Они с женщинами не воюют! Они их любят.
- Обрадовал! Любят. И что мне теперь делать?
- Вел! Не заморачивайся ими, пусть себе живут. – Поднял ее на диван. – И не сиди на полу.
- Ага… – Уже ушла в объектив, но Эд отвлек, потрепав за плечо.
- Остаемся? Или сбежишь теперь?
- А можно остаться?
- Что или кто мешает? Дом под присмотром, Игорь умчался туда же. Ни младшие, ни родители не появятся здесь в ближайшие дни.
- На долго меня не хватит, нет вещей.
- А обязательно одеваться?
- Милый! Мне не только надо одеваться, мне многое надо, я как бы, девушка. Или забыл?
- Не забыл. Пойдем, познакомлю тебя с пляжем. Поймешь вторую причину уединения Ви.
****
Он сидел на противоположном берегу залива и наслаждался ее ароматом, витающем над водой. Наконец учуял более четкий и свежий запах, гонимый ветерком. Повинуясь желанию, встал, прыгнул в воду и очень долго плыл под водой. Иногда высовывал морду, заглатывал воздух и опять уходил на глубину . Достиг противоположного берега, ступил и сразу скрылся в кустах. Залег, сравнявшись с землей, прикрыл глаза в ожидании и только уши стояли, ловя каждый шорох. Стемнело. В доме зажгли свет. Запах женщины брал верх над мужским и ослаблял волчью осторожность. Он уже не хотел думать ни о ком и ни о чем. Он жаждал ее всем своим существом, теряя самоконтроль и связь с остальными. Он все больше и больше погружался в охоту за ней, окутывался ею, растворялся в ней. Изучив, до мелочей, ее запах, нашел новые краски.
«Это не совсем она!» - подумал волк, - «это моложе, но так похожа. Словно кусок мяса, от которого отрезали часть. Она не могла стать моложе…» - Он думал и думал, подползая все ближе к дому.
Совсем стемнело. Без труда перепрыгнул через куст и…., по дорожке к дому пошел высокий, мускулистый, совсем молодой парень. Одет в коротких шортах, подчеркивающих сильные, стройные ноги. Осторожно пробрался к окну:
- Это не она. Эта еще лучше! – Прижался к стене, долго наблюдал, пока не погас свет в комнате. Попятился назад, то и дело, поворачивая голову к противоположному берегу. Нехотя поплыл назад.
****
- Интересно! – Сама себе сказала Вел, - Все семейные пары, проводят время в четырех стенах? Передвигаясь четко по начерченному прямоугольнику: кровать, диван, стул, кресло!
- Мышь! Я не совсем расслышал, чем ты не довольна?
- Всем довольна. Просто так получается. После того, как я вышла замуж, куда бы не переезжала, большую часть времени провожу в постели.
- Не преувеличивай.
- Скажешь нет?!
- Скажу! Но если тебе так кажется, можем пойти на улицу, как бы всего двенадцать ночи. Можем заняться изучением звезд.
- В общем, я не об этом.
- Вернемся в город, будут тебе походы.
- Ловлю на слове! А может и правда пройтись? – Подошла она к окну, положила руку на решетку и задышала полной грудью. Нос уловил странный запах, почесала его. Мочка уха начала гореть, за ней щека. Ей показалось, что кто-то смотрит на нее, не отрывая глаз. Хрустнула ветка, несколько крупинок зашуршали под ногой. Вел повернула лицо на звук, всмотрелась в темноту: - Эд! А почему на улице не горит свет?
- Зачем? Из окон все освещается, меньше привлекает внимание тех, кто проплывет мимо.
- Там кто-то есть!
- Где?
- За окном. – Она слышала дыхание. Чье-то горячее дыхание.- Эд! Возле дома кто-то ходит!
- Милая! Чтобы сюда добраться, нужно знать тропу. Сигнализация на границе участка.
- А по воде?
- Ты слышала мотор? В такой тиши, даже всплеск весел, как реактивный двигатель!
- В плавь?
- Маловероятно! Очень глубоко, подводные течения, соединение двух направлений. Дом защищен. Не бойся, тебя никто не обидит!
- Я не боюсь. Просто не по себе. Мне кажется, что за мной наблюдают.
- Пойду, посмотрю, - Эд поднялся, а за окном раздалась песнь одинокой собаки. – Слышишь? Это она тебя напугала.
- А если это они? Вдруг они нас вчера видели?
- Вел! Они нас видели, так же как мы их. Еще слышали запах. Вода – нейтральная территория! Переберемся в комнату отца, на мансарду, чтобы ты была спокойней.
- Нет! Тогда я буду прислушиваться, не ходит ли кто в нижних комнатах.
- Не бойся, мышонок, я рядом!
*****
Стая звала его, он упирался. Оступился и услышал ее слова.
«Я здесь, - хотел сказать он. – Я пришел за тобой!» – Но лишь крик вырвался из груди, разрывая тишину. Он опять был волком и, пятясь, возвращался к стае, не сводя зорких глаз с окна, за которым была она.
На том берегу, стоя передними лапами в воде, его ждали три огромных, взрослых волка. Рык стоящего впереди заставил опустить голову. Они бросились в лес. Он вдохнул еще раз, пьянящий его разум дух, и побежал за ними.
****
Вел с сияющими глазами села в машину. Напоследок глянула на полюбившийся уголок, дала себе слово выбираться сюда, хоть раз в год, напрочь забыв о вечерней тревоге, пристегнула ремень.
- Ты точно хочешь заехать к ребенку прямо сейчас?
- А что, я так ужасно выгляжу?
- Ты выглядишь, белиссимо! Особенно глаза. Кричащие счастьем и удовлетворением.
- Эд! – Стукнула кулачком, опуская ресницы.
- Дурындочка! Это бальзам на мое сердце. Я сказал к тому, что там кучка голодных, без мужского внимания, женщин. Нужна тебе их зависть?
- Я одену очки. Но если ты считаешь, что не стоит, то вези меня куда хочешь.
- Да нет, очки, так очки! Купим по дороге гостинцев, проведаем ребетенка и кто знает, может она уже передумала.
Проведенные два часа с ребенком, закончились для Вел болью в сердце.
Побродив с ней по даче, пошла посмотреть комнату. Девочка все щебетала, не забывая напомнить, что не поедет домой.
- Ну, вот - это моя комната! Правда не плохая?! А это моя кровать. – Говорила Лера, а Вел не сводила глаз со стены, где красовалась целая выставка ее рисунков. И надо бы похвалить, но она не могла. Лера запрыгнула на кровать, сорвала рисунок. – Это я для тебя нарисовала. Видишь, это ты. А в животике сестричка. Держи!
Вел взяла рисунок, чмокнула девчушку, сложила и убрала лист в карман. Сразу надела очки и, не слушая ребенка, кивала. Эд сразу почувствовал перемену в настроении жены.
- Крошка! Нам пора. Будь умницей, звони. – Подхватил девочку на руки и обнял Вел.
Они еще не успели отъехать, а Лера уже унеслась за детьми.
Выехав на трассу Эд остановился и обнял жену, ничего не говоря. Рубашка намокла от ее слез, а он, не успокаивая, дал возможность ей выплакаться. Надеясь, что с последней каплей выйдет ее горе. И лишь когда плечи перестали вздрагивать, сказал:
- Не надо, Вел! У нас будут дети.
- Не утешай меня, не поможет. Это полностью моя вина.
- Ну, что ты такое говоришь?!
- Правду! Это я виновата! И мне больно, и стыдно.
- Вел! Тебе нечего стыдиться.
- Эд! Любимый! Ты же ничего не знаешь. Это моя расплата за грешные мысли! Я не любила детей, меня они всегда раздражали! Вечно орущие, бездумно носящиеся вокруг тебя и все разрушающие… Вот что я о них думала! Я не понимала знакомых девчонок, лишь закончивших школу, нарожавших и ноющих, что нет сил. Я думала, что дети должны появляться в последнюю очередь. А сейчас…. Когда в моей жизни появился ты… Эд! Как мне тяжело и больно…. Я хочу, хочу от тебя ребенка, но уже поздно!
- Милая! Прекрати себя бичевать. Многие из детей такие, как ты сказала, но это лишь вина родителей. И то, что не спешила, тоже правильно, ты стала на ноги, теперь без труда сможешь им дать все необходимое и даже больше. Моя девочка…
- Ты сейчас так говоришь, а потом все будет по-другому! – Она подняла голову с его плеча и слезы полились вновь. – Нам никогда не держать на руках это чудо! Маленькое, тепленькое… Кровинушку и плоть нашу! Которая будет расти и радовать, огорчать, но это были бы наши огорчения и мы бы их решали, наблюдая как формируется личность. Мы бы учили ее всему. Как же мне этого хочется! Передавать то, что знаю, то, что умею. Эд! Мы никогда не увидим первые шаги, не услышим первые слова. Я не могу больше делать вид, что все хорошо. Все плохо!
- Ты зря себя накручиваешь. Не все так плохо. Есть тысячи вариантов.
- Нет ни одного. Ты, это не понимаешь, или просто не хочешь моих истерик. Их не будет, не бойся. Я выплачусь, выскажусь и засуну глубоко – глубоко! Но счастье не вырастит во мне.
- А мы вырастим! Я это знаю, как то, что за зимой приходит лето.
- Весна! – Все еще всхлипывая поправила она.
- У нас не бывает весны. Холодно и бац – жарко!
- Ну, тебя! Я люблю весну. Пусть будет.
- Любимая моя! Ты и есть весна! Вот только плакать не надо. Все образуется. Верь мне. – Приподнял ее носик, едва прикоснувшись губами, подмигнул и завел мотор.
