26. Умное и мудрое

статью, выступить на семинаре, прочитать лекцию. Школы выстраиваются десятилетиями: одни влезают на плечи других, пока, наконец, не накапливается определённый уровень. Ценность школы необычайно высока, и их число в мире можно пересчитать по пальцам. Создать школу очень трудно, а разрушить её – пару пустяков. Достаточно поставить во главе школы начальника, а образование превратить в переходы на всякие прогрессивные системы: болонские, вавилонские или какие-нибудь ЕГЭ. А если школы нет, то и образования нет, независимо от системы.  К тому же, образование сейчас заменила информированность,  некое интернетовское всезнайство.  А копнёшь - нет за ним никаких основ,  тем более структур. "Окей Гугл" - вот, что за ним. Отсюда и получается, что даже те единицы, которые склоны к постепенному формированию мудрости, разрушаются из-за замены образования на это ... пустозвонство.
Китаец задумался и уставился в одну точку. Это длилось не долго. Он снова перевёл взгляд на Дорожную Пыль.
- И потом... потом... обществу потребления не нужна мудрость. Обществу потребления нужен ум. Нужен хитроумный план, как овладеть, потребить, как получить ещё больше. Мудрость здесь только мешает. Зачем она вам? Вы не просто не стремитесь к ней. Вы отторгаете её. Скоро у вас мудрых людей совсем не останется, а так, шушера всякая. Да, кстати, и с умными у вас проблемы. Их всё больше заменяют информированные интернетовские всезнайки. Сравните себя хотя бы с  древней Грецией. Вы - и микроскопическая Греция.  Ну, и как!? Даже смешно сравнивать: как люди и свиньи.
  Дорожная Пыль сел на коробку с книгами и задумался.
- Хорошо. Но можно ведь мудрые книги читать. Кстати, как они, по-вашему, выглядят?  Там что ж, из разного об одном, что ли?
- Мудрая книга от умной отличается как притча от афоризма, - не глядя на него, заметила баба Глаша.
- Не понял.
- В притче из сходных структур, выбирается наиболее понятная и простая, и на её примере открывается доступ ко всем сходным структурам у человека. Притча – это ключ доступа к целому семейству подобного. Потому за хорошей притчей всегда идут длинные обсуждения. Да и нелегко её отличить сразу. Вроде, простая история, ничего особенного. Помните, притчи Христа? Какие-то простейшие ситуации…  То-то же…, - поднял палец вверх китаец. - А всё равно, за ним все ходят и просят: «Господи, поясни притчу свою».
- Всё же мне кажется, что мудрость как-то связана с добротой, с великодушием. А у вас она какая-то сухая получается.
- Мудрость – это не разновидность морали, а разновидность сознания, - обрубила его баба Глаша. - Просто, когда ты смотришь на мир так широко, ты различаешь и добро, и зло и понимаешь, что всему есть своё место и своё время. Внешне это выглядит как доброжелательность, а это просто способность принимать мир таким, каков он есть; это открытость миру и ощущение единства с ним. Такой взгляд накладывает обет молчания на мудреца. Страшно начинать говорить, когда за твоим решением стоит целый кусок мира. Смотришь на вопрошающего и думаешь: «А стоит ли начинать, а надо ли всё это ему, и главное: поймёт ли!?»
- Так ты что, мудрая что ли? – удивленно уставился на нее Дорожная Пыль.
- Иди к чёрту, Макарыч, со своими вопросами! От них любой мудрец с ума сойдёт. А чтобы инициировать к мудрости не обязательно самой мудрой быть. Вот так, - Баба Глаша развернулась и пошла по направлению к гостинице.
- Постой, постой! - закричал ей вслед Дорожная Пыль, - Повтори, что ты сказала!
Баба Глаша только махнула рукой.
- Извините, - обратился Дорожная Пыль к китайцу. - Мне обязательно нужно её догнать.