становилась молчалива, бесцельно бродила по всему дому, не зная чем себя занять. От Зенона не укрылось странное поведение дочери. «Знать растаяло девичье сердце». - Подумал он. - «А может быть это их судьба. Что бог не делает — все к лучшему.»
Однажды на подходе к дому Зенона Людоту остановил человек, которого он встретил в доме Зенона при первом посещении. Человек встал на пути Людоты и, держась за эфес меча и смотря снизу вверх на Людоту, начал что-то гневно говорить. Людота молча отодвинул его рукой в сторону и пошел дальше.
- Ишь ты, петушок какой, как наскакивает. - Усмехнулся Людота.
Нифонт, считая себя патрикием, не привыкнув к такому обращению и не ожидая такой могучей силы в руках Людоты, с удивлением смотрел вслед Людоты, но больше никогда не подходил к нему.
Нельзя сказать, что Людота не учился ромейскому языку. Постоянное общение со слугой и своим помощником в кузнице научило его понемногу изъясняться отдельными словами, но чтобы полностью сформировать предложение, до этого Людоте было далеко.
Ситуация в корне изменилась, когда вернулся Кирилл. Учеба пошла семимильными шагами. С каждым днем Людота осваивал ромейский язык все лучше и лучше.
После учебы ромейскому языку Кирилл вел с Людотой беседы на различные темы: спрашивал его о жизни славян, об арабах, обсуждали изготовление различных предметов из металла, рассказывал о жизни и законах ромейской империи. Не обходил он стороной и вопросы богословия.
- Наше вера прививает человеку человеколюбие. Нужно возлюбить ближнего больше, чем самого себя. – Объяснял Кирилл. – Так учил своих учеников Иисус Христос. И вера в Христа способствует проявлению этой любви.
- Так ваш бог – Христос?
- Нет, бог – един. Но существует в трех ипостасях: Бог-отец, Бог-сын и Дух святой. Бог сошел с неба на землю, воплотившись в образ человека, принял страдания и смерть с целью искупления первородного греха человека. После смерти Христос воскрес и вознесся на небо. Важнейшими догматами нашей веры являются: триединство бога, боговоплощение, искупление и воскрешение и вознесение Иисуса Христа.
- Мудрено все это, Кирилл. Вот у нас боги: Даждьбог, Перун, Лель, Сварог и другие. Бог Род создал видимый мир. Сварог, его сын, создал землю и небеса. Велес привел сотворенное Родом и Сварогом в движение. Даждьбог – бог, тепла и света, плодородия и живительной силы. Перун – бог грома и молнии. Коляда – бог веселья, Лель – бог любовной страсти. Ярило – бог весны, возрождения жизни, Хорс – бог солнца, а Стрибог – бог ветра. И еще есть. Все понятно к какому богу и за чем обратиться. А у вас что-то мудрено все.
Кирилл улыбнулся:
- Это от несовершенства ваших знаний. Человеческим разумом невозможно познать сущность Бога. Я хочу пригласить тебя завтра на богослужение в один из храмов.
- Богослужение? Бога славить? Священники только этим и занимаются?
- Не только. – Спокойно разъяснял Кирилл. – Наша церковь осуществляет семь таинств: крещение, миропомазание, причащение, покаяние, венчание, соборование, рукоположение в священники. Большинство из этих обрядов непосредственно касаются прихожан. Например, крещение при рождении ребенка, венчание при вступлении в брак, - и этим благославляют их деяния. Обряд служит очищению прихожан через причащение, а причащение не может быть без исповеди. А исповедь дает причащающемуся осознание греховных помыслов, отказа через пост от всяких соблазнов во имя Господа, приобщение к Богу.
- Ты сказал, Кирилл, что для вступления в брак нужно венчаться?
- Обязательно. Этим благославляется новая семья и их будущие дети.
Людота задумчиво покачал головой, а затем спросил:
- Вот ты, Кирилл, говорил о человеколюбии. А как же быть с врагами, которые нападают на мирных жителей, убивают и грабят? Их тоже надо любить?
- Каждому воздается за грехи его, и всевышний посылает испытания, все в воле Божьей. Христос призывает не противиться злу. Он призывает, чтобы не осуществлялся принцип око за око. Он учит, если ударили по щеке, то подставь другую. Но если ударили еще раз, то защищайся.
На следующий день, когда солнце уже ушло за горизонт, Кирилл привел Людоту к храму. Такого огромного строения Людота еще не видел, да и он и представить себе не мог, что такое можно построить. Храм освещался множеством огней, так что во мраке темной южной ночи эти огни были видны очень далеко, даже с кораблей мореплаватели могли видеть эти огни. Этот храм внушал всем мысль о мощи империи и церкви.
- Этот храм был построен зодчими Анфимием из Тралл и Исидором из Милета при императоре Юстиниане. – Объяснил Кирилл. – На его строительстве ежедневно трудились около десяти тысяч людей. Отовсюду доставлялись строительные материалы, слоновая кость, жемчуг, золото, драгоценные камни. Из Рима были привезены колонны из порфира, из Эфеса — колонны из зеленого мрамора.
Внутри Людоту поразила роскошь отделки интерьера цветным мрамором. Пол храма украшал прихотливый цветной узор. Колонны из белого мрамора и колонны из малахита создавали величественность, а вверху высоко находился купол. И казалось, что он покоится не на стенах храма, а спущен с самих небес. Людоте показалось, что это не дело рук людского могущества, а скорее всего это дело самого божества.
Людота вначале застыл от изумления, а затем был очарован богослужением, которое началось в храме. При огромном количестве горящих свечей и лампад, которое ярко освещало большое количество народа, молитвы сменялись песнопениями, возгласами священника. Даже торжественные входы и выходы священника, его плавные движения и поклоны – все это происходило в одном ритме, настраивало присутствующих на что-то возвышенное.
Людота был покорен красотой и величием самого храма и богослужения в нем, которое внушило ему определенный трепет. Через это величие он осознал свою ничтожность перед ликом всемогущего Господа. «Значит они познали божественную истину. Ну не могут люди, создавая такое исполинское и прекрасное, не знать того, чего пока не знаю я, поклоняясь своим богам». – Подумал Людота.
На следующий день Кирилл принес что-то завернутое в плотную материю.
- Людота, у меня к тебе просьба. Сохрани, пожалуйста, этот образ. Сейчас в церкви произошла смута умов. Некоторые священники, особенно выходцы с восточных мест империи, пытаются запретить иконы. Они глаголят, что согласно библейской заповеди «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху и что на земле внизу…», образ Христа должен быть в сердце человека, и поэтому выступают против зримых образов. И сейчас из всех храмов убирают иконы14. Но я верю, что все образумится, и святые лики вновь вернуться в лоно церкви. Это очень ценная икона. Сохрани ее. – Повторил Кирилл.
Кирилл развернул икону и повернул ее к Людоте.
На иконе было изображено худое, чуть удлиненное лицо человека с большим лбом. Длинные волосы опускались ему на плечи, а крупные глаза смотрели прямо на Людоту.
- Это икона Спаса Нерукотворного, и это лик нашего Христа.
Лик Христа смотрел на Людоту, и своей притягательностью выражал спокойствие, милосердие и кротость.
Людоту поразили эти проницательные глаза изможденного человека с высоким лбом. Казалось, что они пронзают человека насквозь и ведают все твои потаенные мысли. Людота отошел к другой стене комнаты, но глаза по-прежнему смотрели на него, и казалось, что они всевидящи. Некоторая оторопь охватила Людоту, и непроизвольно Людота перекрестился, как, он видел, делали в храме.
Через несколько дней Людота принял крещение.
* * *
На улице уже стемнело, но в комнате были зажжены не все свечи. В относительно тусклом свете Евпраксия от скуки перебирала в сундуке свои вещи. За этим занятием и застал ее Кирилл.
- Ты одна?
- Да, отец по делам уехал в Македонию. Ты давно у нас не был. Как Людота? Он тоже давно не заходил к нам. Как проходит обучение языку?
- Обучение языку проходит успешно. Он многое чего понимает. Мы уже беседуем на многие темы. Но у него еще не так велик словарный запас, и это создает определенные трудности. Он способный человек, схватывает все на лету. И я думаю, скоро не будет проблем при общении с ним.
Евпраксия внимательно слушала и готова была слушать еще и еще, лишь бы Кирилл рассказывал о Людоте.
- Я просветил его душу. Он замечательный человек, местами наивный, но замечательный. Его нравственные принципы совпадают с устоями христианства, наверное поэтому он несколько дней назад принял крещение.
Евпраксия просияла:
- Он крестился?! Значит теперь он может венчаться?
Кирилл удивился такому вопросу:
- Что с тобой, Евпраксия? Ты похудела, у тебя круги под глазами. Я чувствую, что ты плохо спишь. У тебя ничего не болит?
Евпраксия молча помотала головой.
- Что с тобой? Откройся мне. Может я помогу тебе, и твоя душа очистится.
Евпраксия заплакала:
- Я не могу больше так. Он там, а я здесь. Люблю я Людоту, Кирилл. Никто мне больше не нужен, кроме него. Зачем мне все эти напыщенные франты, спесивые кобели. Я им нужна только для их утех, а себя они любят больше всего. «Наша семья богата… Мне скоро дадут должность…», - передразнила она кого-то голосом, похожим на голос Нифонта. – А он не такой. Я чувствую, не такой.
- Успокойся, Евпраксия. Я знаю, что он тоже любит тебя. Просто он думает, что ты слишком молода для него. Нет, не так, - поправился Кирилл. – Он думает, что слишком стар для тебя. Да и вдовец он.
- Любит? – Обрадовалась Евпраксия, и слезы исчезли у нее из глаз. – Ну и что, что вдовец…
- Не спеши. Я говорю то, что он думает. Я поговорю с ним. Все образумится, и вы будете счастливы.
Утром Кирилл пришел к Людоте. Так рано он никогда еще не приходил к нему, и поэтому застал его работающим в кузнице. Людота бил молотом по раскаленному металлу, и при каждом его ударе сыпался сноп искр. От жара металла и от многих ударов тяжелым молотом тело Людоты покрылось потом. С каждым поднятием молота его мышцы рельефно напрягались.
- Да это же легендарный Давид. – Невольно произнес Кирилл.
Людота заметил Кирилла, кивнул головой, но продолжал ковать, пока металл был раскален. По окончании он отложил молот и, по пути плеснув себе в лицо водой из бочки, вышел к Кириллу.
- Людота, а почему твой помощник не кует?
- Да хиловат он для этого молота. А здесь нужно было сделать быстро. Я в твоем распоряжении пока разогревается металл, а потом извини, работа. Проходи в дом.
- Я не надолго. Скажи, Людота, тебе не надоело жить одному, без жены? Может у тебя есть кто на примете? Говори, не смущайся. Я же священник, а священник обязан хранить тайны. И это хоть и не исповедь, а ты знаешь, что перед исповедью нужно поститься, прошу, открой свою душу как перед Богом.
Людота вздохнул и опустил голову. Перед Кириллом стоял не громадный детина, на целую голову выше, чем Кирилл, а можно подумать провинившийся школяр.
- Думал я, Кирилл, об этом. По нраву мне одна девушка. Но она знатного рода, а я простой кузнец. Да и стар я для нее.
- Неисповедимы пути господни. Ты зря терзаешь свою душу, а может это ее и твоя судьба. Тебе не интересно: почему я интересуюсь?
Людота поднял на Кирилла глаза.
- А может эта девушка постоянно думает о тебе, и тоже ее душа в трепете?
- Евпраксия? – У Людоты широко открылись глаза.
- Вот ты и ответил на мой
