что мудрый не говорит, не де-лает и не мыслит, он отличается от обыкновенных людей.
21.
Содержание великого Дэ подчиняется только Дао. Дао бестелесно. Дао туманно и неопределенно. Однако в него ту-манности и неопределенности содержатся образы. Оно туман-но и неопределенно. Однако в его туманности и неопределен-ности скрыты вещи. Оно глубоко и темно. Однако в его глубине и темноте скрыты тончайшие частицы. Эти тончайшие частицы обладают высшей действительностью и достоверностью. С древних времен до наших дней его имя не исчезает. Только следуя ему можно познать начало всех вещей. Каким образом мы познаем начало всех вещей? Только благодаря ему.
Комментарий:
1. "Содержание великого Дэ подчиняется только Дао". Вы почувствуете благодатную силу в душе (Дэ) только тогда, ко-гда увидите и примете действительность такой, какая она есть (Дао). В частности, вы почувствуете бодрость духа только тогда, когда примете свою наличную депрессию. Но при этом бодрость духа не должна быть неким "стимулом для принятия депрессии", когда мысли развиваются следующим образом: "хорошо, я буду терпеть свою депрессию, потому что таким образом снова смогу прийти к оптимизму". На самом деле само это "терпение" уже подразумевает "неприятие", и ни к какому оптимизму вы этим способом не придете. "Принятие" есть нечто большее чем "терпение".
2. "Дао бестелесно". Действительность не сводится к ве-щам. Скорее это то изначальное, что движет вещами. Физики уже давно вывели, что существует две формы материи: вещество и энергия (поля, темная энергия и пр.).
3. "Дао туманно и неопределенно". Действительность нельзя выразить словами. В английском переводе Стивена Мит-челла в начале данного текста значится примерно следующее: "Дао несхватываемо, как же мудрец знает о нем? Потому что он не привязывается к идеям". Итак, истина не сводится к идеям и концепциям, она выше этого. Но это не значит, что мы не должны иметь своего мнения. Вопрос в том, насколько мы от не-го зависим. Дальнейшее упоминание "образов" и "вещей" наме-кает нам, что, несмотря на свою туманность и неопределенность, Дао все же существует, оно познаваемо, и является конечной ис-тиной и реальностью.
4. "Оно глубоко и темно". Действительность не доступна простому обывателю. Дальнейшее упоминание тончайших час-тиц (в оригинале - семян) указывает на "семена жизни", которые содержатся в Дао. Именно оно дает нам жизненные силы, рож-дает желание творить и ощущать ("жить полной жизнью").
5. "С древних времен до наших дней его имя не исчезает". Это значит, что мы имеем возможность познать Дао (хотя оно и туманно, и неопределенно, и глубоко, и темно). Голос жизни все-гда теплится внутри нас: даже в жесточайшие невзгоды мы испы-тываем надежду, верим в лучшее, и когда это лучшее приходит, то чувствуем себя полными жизни, будто ничего плохого и не случалось (конечно, вместо цепляния за надежды следует при-нимать данность, но этот пример, по крайней мере, иллюстриру-ет тот факт, что Дао не исчезает).
6. "Каким образом мы познаем начало всех вещей? Толь-ко благодаря ему". Если вы любите жизнь, вы видите Бога в каж-дой вещи, в каждом человеке. Но для этого Бог должен быть внутри вас (ведь раз "Бог есть любовь", он и есть "любовь к жиз-ни"). Вы сами должны пустить Его туда. Здесь нет никакой теоло-гии или излишней религиозности, вам не обязательно верить в доброго дядьку на небесах или в легенды из прошлого. Стоит лишь почувствовать нечто важное внутри вас, и если вы это сде-лаете, то сами назовете это святым. Это важное – творческая лю-бовь, жизнеутверждающий поток, постоянно переливающийся через края самого себя вовне; мы все способны на такую любовь, и это – и есть Бог внутри нас, который одновременно "начало всех вещей". Как писал Фейербах, Божественная сущность – это ни что иное, как человеческая сущность, освобожденная от тела; нет Бога вне человека, Бог – в нас самих. Так и в индуистских Упанишадах говорится: Атман (личностное я, сознание) и есть Брахман (Бог, весь мир). И так, чтобы узнать Божественное во всем сущем, надо познать себя (одновременно: чтобы увидеть самоценность человека и начать относиться к другим как к себе, нужно сначала увидеть человека в самом себе; любовь к другим людям начинается с любви к себе, которая противоположна эго-изму). У Стивена Митчелла читаем такой перевод комментируе-мых строк: "Как я понимаю, что Дао есть истина? Я просто смотрю вглубь себя и вижу".
22.
В древности говорили: "Ущербное становится совер-шенным, кривое – прямым, пустое – наполненным, ветхое сме-няется новым; стремясь к малому, достигнешь многого; стрем-ление получить многое ведет к заблуждениям". Поэтому со-вершенномудрый внемлет этому поучению, коему необходимо следовать в Поднебесной. Совершенномудрый исходит не только из того, что сам видит, поэтому может видеть ясно; он не считает правым только себя, поэтому может обладать истиной; он не прославляет себя, поэтому имеет заслуженную славу; он не возвышает себя, поэтому он старший среди других. Он ни-чему не противоборствует, поэтому он непобедим в Поднебес-ной. Слова древних: "Ущербное становится совершенным…" - разве это пустые слова? Они действительно указывают челове-ку путь к [истинному] совершенству.
Комментарий:
1. "…стремление получить многое ведет к заблуждени-ям". Слово заблуждение можно перевести также как "тревоги". Чем больше мы имеем, тем больше мы можем потерять, поэтому богатство рождает тревогу (см. текст №9, ком. 3). Да и в са-мом процессе стремления к богатству мы постоянно думаем о том, что у нас может не получиться. Мы боимся, что все наши усилия окажутся напрасными. Поэтому стремление к богатству также рождает тревогу. Между тем, если бы мы жили настоя-щим моментом, который только и существует, если бы мы боль-ше внимания уделяли самому процессу действия, а не его конеч-ному результату, то подобных тревог можно было бы избежать (см. текст №39).
Также следует указать на еще один аспект рассматривае-мой фразы. Когда мы стремимся к чему-либо, то не всегда пред-ставляем, что именно достигнутая нами цель влечет за собой. Заводя домашнее животное, чтобы играть с ним, мы можем и не догадываться, сколько хлопот потребуется с нашей стороны для его содержания. Так, мы получим не только то, что хотели, но и то, что нам не нравится. Аналогично если человек хочет стать знаменитым, то он должен быть готов к тому, что будучи знаме-нитым, он уже не сможет спокойно прогуляться на улицам своего родного города, не отвлекаясь на докучливых поклонников и просто людей, не упускающих шанса сфотографироваться со звездой (пусть даже лично им не интересной). Поэтому: сначала мы боимся не достичь, потом достигаем не того, чего хотели, а если даже и достигаем желаемого, то боимся его потерять (ср. с текстом №13). Одновременно из рассмотрения следующей фразы будет видно, что мы в любом случае либо теряем достиг-нутое, либо перестаем его желать.
2. "Поэтому совершенномудрый внемлет этому поуче-нию, коему необходимо следовать в Поднебесной". В оригинале используется термин "единое". Подразумевается, что в этом ми-ре все постоянно изменяется, и потому, достигая какой-либо це-ли, ты не сможешь удержать достигнутого. Изменяется положе-ние дел, изменяются сами твои желания. Так, за одними целя-ми следуют другие, и этот бег по кругу может продолжаться до самой смерти. Между тем тот, кто счастлив и удовлетворен, больше ни к чему не стремится. Как же можно достичь этого? Решение в том, что для счастья не нужно стремиться к тем целям, которые свойственны нашей повседневной жизни. Такое стремление ни к чему не приведет. Но если, посмотрев на все полярности материального мира, мы воспримем их одинаковым образом, как часть "единого", то все стремления отпадут сами собой, и мы почувствуем великую свободу. Об этом и говорили, согласно комментируемому тексту, "древние". Так, в переводе Юй Кана слова "ущербное становится совершенным" переве-дены как "частное - приобщается" (к единому). Другие поляр-ности, о которых идет речь далее (кривое - прямое, пустое - на-полненное) могут рассматриваться в этом же контексте, и совер-шенномудрый является идеалом в Поднебесной именно потому, что приобщается и возвращается к чему-то общему, которое он видит за всеми полярностями; он есть "объемлющий сердцем Единое" (Юй Кан). В европейской философии ярким апологетом всеединства был Бенедикт Спиноза, который учил, что перво-зданную гармонию можно обрести, увидев себя как часть Все-ленной, связанным с ней физически и духовно, и познав объек-тивную необходимость свершения во Вселенной тех или иных процессов. Эти соображения могут показаться достаточно отвле-ченной от реальной жизни философией, однако на самом деле нет ничего ближе к реальной жизни. Мы действительно тотально связаны с остальным миром, что несложно доказать (см., напр., ком. к текстам №1, 11, 62). Но если мы едины с внешней реальностью, то она в принципе не может нас ни к чему принуждать. Всякое наше страдание возникает лишь из разделения мира на себя и на внешнюю реальность. Всякое счастье, в свою очередь, заключается в принятии истины всеединства. Это можно выразить во фразе: богат тот, кому меньше всего надо. Единство с природой, однако, не означает отказ от борьбы за свою жизнь, поскольку инстинкт самосохранения является такой же важной частью человеческой природы, как и склонность к сочувствию, взаимопомощи и любви. В чем же тогда состоит сознание себя в единстве с миром? Согласно Спинозе, человек должен поступать разумно, а именно отбросить эгоистические страсти, но сохра-нить подлинные (безвредные) чувства, пробуждающие в нас творческую активность и жизнерадостность. В этом случае един-ство с природой и счастье бесконфликтно сочетаются друг с дру-гом.
3. "Совершенномудрый исходит не только из того, что сам видит, поэтому может видеть ясно; он не считает пра-вым только себя, поэтому может обладать истиной". Здесь в самой общей форме постулируется принцип объективного по-знания. Говоря строго научно, абсолютная истина не доступна ни одному человеку. Это обусловлено и несовершенством нашего разума, и ограниченностью органов чувств (зрения, слуха и пр.). Все, что мы можем иметь – это истина относительная. Но будь истина абсолютной или относительной, она в любом случае должна быть объективной. Относительная истина должна быть объективна хотя бы по отношению к самому познающему. Ины-ми словами, выводы исследования не должны зависеть от осоз-нанных и бессознательных желаний и предпочтений исследова-теля. Он должен быть свободен от самого себя. Объективность, в принципе, и есть свобода, а свобода – это залог счастья.
В этом, к слову, сходятся практически все религиозные и философские учения. Поиск истины – первоочередная задача че-ловека. Человек вообще является собой лишь в той мере, в ка-кой он стремится к истине. Через истину он обретает свободу и независимость. Так он становится целью в себе, а не средством для удовлетворения потребностей окружающих. Одновременно
