пристроить детей в семьях. Государство для многодетных семей дает землю, помощь для строительства дома, и финансовую помощь на содержание таких детей. Я уже сегодня отвезу "Робертино" и Юрия к своей знакомой женщине. Она за ними присмотрит, и накормит, и вообще женский уход будет им приятным.
- Витя, мне нужны конкретные предложения. Все подготовь, подсчитай, узнай где, что и как это делается. И главное, как мы будем отправлять детей за границу, особенно юридические моменты. Не будет ли здесь ошибки, какой?
- Ладно, шеф. Я все подготовлю тщательно, тогда мы с вами еще обсудим это предложение.
- Сейчас поговори с охраной, ребятам нужна охрана. Пусть будут под твоим контролем, привыкнут к порядку.
- Ладно, так и сделаем. Хорошо, я их буду постоянно контролировать, но они ребята послушные, веселые. Мне веселее будет.
- Вот и хорошо. На сегодня все. Как решишь с Юрием, доложи. Прощай.
- Ладно, шеф, доложу обязательно. До свидания.
Виктор вышел от шефа довольный разговором с ним.
В то же время, у шефа были другие мысли. Он уважал Виктора за его неординарные идеи, за умение найти решение в сложных условиях, за холодный расчет, за умение общения на разных уровнях. Его предложения по Геннадию очень перспективные и дальновидные. Ведь иметь такой источник будущих доходов без всякого риска, на законных основаниях, это действительно большое дело. Но надо быть с Виктором осторожным. Придет время, и он сам захочет сесть на мое место. Исполнители в его руках, замочат кого угодно, и меня в том числе. Поэтому осторожность, прежде всего. Пусть наладит дело, а после будем решать кому из нас быть в этом кресле.
Виктор зашел к бригадиру охраны, договорился об охране для ребят. Все шло как нельзя лучше. Шеф его понял и согласился на развитие безопасного бизнеса. Не дай бог, за рубежом что-то случится, ошибка в анализах, или еще что-то, тогда не сносить головы и мне, и шефу. Нет, все же, шеф имеет несколько шариков в голове. Но он очень осторожен, и эта его осторожность может стать роковой для того, кого он боится. Такие примеры уже были, Виктор сам выполнял такие "заказы" на своих. Поэтому все идеи надо преподносить очень осторожно, чтобы он не завидовал, а пользовался ими как своими. А дальше будет видно. Виктор заехал к юристам, заказал необходимые бумаги для Геннадия. Одни бумаги для школы, другие для ресторана и для " Радуги" - договоры о сотрудничестве. Зашел в магазин, купил Геннадию дипломат, калькулятор, тетради разные, ручки, карандаши и другие атрибуты школьника.
Виктор даже не заметил, что забота о детях его совсем не тяготит, даже напротив, он получает удовольствие от этого. Своей семьи у него не было. Женщин было достаточно, но это были девушки легкого поведения, женщины на ночь, или на сутки. Он знал всю опасность своего бизнеса, поэтому не хотел иметь бремя на сердце. А вот с детьми ему работать было по душе. Но, когда приходилось отправлять ребенка за границу, он как своего ребенка отправлял. Но сказать что-то против шефа означало конец, конец не только делам, а конец жизни. Шеф, в отличие от своей внешности, был человеком очень жестоким и решительным. Своих решений он не менял, приказы отдавал один раз.
Виктор заехал в ресторан, зашел к директору. Они решили все вопросы по договору, поставили подписи, подняли бокалы с шампанским. Виктор извинился, сказал, что он за рулем, но вечером зайдет с ребятами.
Геннадий отсидел в школе два урока и пошел домой. То, что Виктор напомнил ему о других ребятах, о Степане, о его руке с татуировкой, испортило настроение. Он пошел в магазин, купил то, что приказал Виктор, и потихоньку пошел домой. На улице много людей, каждый бежит по своим делам, и никому нет дела до другого. Главное выжить самому. Нашел себе работу, держись ее, приглядывайся к коллеге. Каждый, кто рядом, может тебя подставить. В этой жизни кто проворнее, тот и сверху. Что за общество такое, неужели и в раю так? Нет, там так не может быть. Вот была война с Германией. Все встали, одним фронтом. И чукча, которому эта война была ни к чему, они были далеко от событий, и грузин, и русский, и казах. Сейчас также идет война, но уже между недавними братьями: русские - чеченцы, молдаване между собой, Прибалтика отделилась. Интересно, а если завтра начнется война с теми же немцами, кто пойдет воевать, кто поможет Украине, Белоруссии. Видимо никто. А отдельно каждый из этих народов ничего не стоит, в плане защиты. Вон, недавно видел - стоит воин, пожалуй, первого года службы, с протянутой рукой, не кормят бедолагу. Разве с такой армией много навоюешь.
Дома, Геннадий прослушал некоторые записи Робертино, народные песни, и других известных певцов. Юрка еще не было дома. Виктор приехал в хорошем настроении.
- Гена, что-то ты кислый какой-то. Что случилось?
- Нет, ничего не случилось. Просто как-то не по себе, волнуюсь почему-то сегодня.
- Гена, ты мне это прекрати, ты должен быть на высоте, настроение это вторая натура. Ты артист, настроение оставляй дома. На сцене ты всегда должен соответствовать своей роли. Веселая песня - быть веселым, жалкая, трагическая - соответственно. Никто не должен видеть твое настоящее лицо, что у тебя в душе. Если ты с кислой миной будешь петь юмористические песни, то, несмотря на твой прекрасный голос, тебя затюкают и заулюлюкают. Он посмотри, например, Наталья Королева. То она с Николаевым, теперь с Тарзаном. Ты считаешь, она просто одну книгу прочитала, взялась за другую? Нет, парень. У нее также своя жизнь, свои несогласия, проблемы. Но она выступает, и никто не чувствует, что у нее в душе делается. Артист не имеет права на это.
- Постараюсь.
- Постарайся, пожалуйста. Но, Гена, я тебя умоляю не злоупотреблять своим талантом. Не перенапрягайся, следи за своим голосом, сорвать его можно быстро, восстановить - не очень.
- Я знаю, буду держаться в рамках.
- А когда Юрий придет? Ты не в курсе, Гена?
- Он же на стрельбах задержится.
- Но уже пора бы ему домой. Ведь еще домашние упражнения надо выполнить.
- Вон, дверь открывается, пожалуй, пришел.
- Действительно, пришел.
- Юрий, как отстрелялся - спросил Виктор.
- Все в норме, в дядю не промажу.
- Ты перестань болтать. Это тебе не шутки. Представь себе такое: дядю действительно кто-то грохнет, но кто больше всех молол языком? Как ты считаешь, кого привлекут к ответственности. Ты здесь говоришь, так отсюда твой лепет никуда не пойдет. А если ты будешь молоть где угодно, и люди будут слышать, что они о тебе скажут? В народе не зря говорят: язык мой - враг мой. Думай Юра, думай.
- Понял, больше от меня никто ничего не услышит.
- Юра, и вообще, что у тебя за планы такие. Месть никогда к добру никого не доводила, прекращай об этом думать. - Вмешался Геннадий.
- Хватит болтать, давайте перекусим что-то и за работу. Вам нужно домашние задания выполнить, мойте руки. Сегодня вы также у меня будете ночевать. К тете Вале поедем позже.
- Вот классно. Правда, Гена? Витя, я уже почти все выполнил еще в школе.
- Тебе легче, а у Геннадия пока еще задач нет, то и у него также проблем нет. Будем обедать.
Ребята привели себя в порядок, пришли на кухню.
- Что помочь, Витя. - Спросил Юра.
- Нарежь хлеб, достань горчицу. У нас холостяцкий обед - пельмени и чай.
- Годится, поужинаем в ресторане.
- Так, ребята, сегодня я тоже пойду с вами, администрацию и музыкантов познакомлю с нашими боевиками - охраной. Их должны знать в лицо. А вы свою работу знаете. Ты, Юра, записывай все заказы, чтобы не было никаких недоразумений, нам это не нужно. Но и пресмыкаться перед этой публикой, также не нужно. Заказчика нужно уважать, это верно, но они все для вас равные. Деньги, которые будешь получать от заказчиков, нужно делить. Половину, я считаю, нужно отдать музыкантам, 25% - в наш общак, это средства, которые идут на ваших друзей - бомжей, у которых, другой раз, и крошки хлеба нет, мне, это тоже тяжело, и вообще это на черный день всей нашей команде, понятно?
- Поняли.
- Осталось у нас еще 25 %. Из них 15 % - в эту тумбочку, это наш с вами хлеб на каждый день. Остальные 10 % это ваши личные средства, можете с ними делать все, что хотите. Но сами решайте, что вам нужно, а что нет. Конечно, вы не должны отказывать себе в мороженом, или там печенье какое, конфеты, угостить друга, или подругу, в кино пойти, одежда у вас должна быть современная. Но я не потерплю наркотиков, даже курить не позволяю.
- Витя, хорошо. Мы согласны. Ни я, ни Гена не курим, к хмельному, особенно после того случая, также не тянет, ты помнишь, а к наркотикам тем более дела не имеем. Витя, мне кажется что нам и 5% достаточно, ведь ты нас кормишь, одеваешь, пусть 20 % в ящик.
- Чтобы в дальнейшем у нас не возникало никаких вопросов, все должно быть с самого начала и до тех пор, пока мы живем вместе. Как только вы переедете к новому дому, все 25 % будут ваши.
- Все равно, мы в тебя в долгу, Витя. И поэтому, всегда ты будешь иметь право брать с нас все, что у нас есть.
- Ладно, не хотел я вас обидеть. Просто порядок должен быть во всем, и не хочу я вас видеть как последних подонков, пьянчуг. Хочу, чтобы вы могли жить по человечески, и умели рассчитывать свои возможности и свои желания.
- Ну, Витя, ты и придумал такое. Разве мы похожи на каких-то мотов, или у нас требования слишком высоки?
- Так, довольно болтать. Перекусили, уберите посуду, Юрий проверь свои задачи на завтра, и готовьтесь на работу.
- Ладно, сейчас все будет готово.
Ребята убрали на кухне, пошли в свою комнату. Юрий пересмотрел свои задачи, положил в дипломат тетради, книги, дневник. Геннадий также собрал свой дипломат, он уже знал, какие у него завтра предметы. После этого, Юрий просмотрел в свой рабочий блокнотик, показал его Геннадию. Тот посмотрел, довольно улыбнулся.
- Все желают репертуар Робертино. Пусть будет Робертино. Я почти весь его репертуар знаю досконально.
- Тебе легче, ничего учить нового не нужно.
- Юрий, как ты готов на завтра к испытанию настоящего ружья?- спросил Виктор.
- Действительно? Ура! Я, хоть сейчас. А оно очень тяжелое, Витя?
- Ты с мелкашки стреляешь в тире?
- Да, с мелкашки.
- Так это две такие мелкашки будет одна настоящая снайперская винтовка. Она не последних образцов, может и тяжеловата, для тебя сейчас, но "тяжело в учении - легко в бою". Кто это сказал?
- Не знаю.
- Неужели ваш тренер не слышал о Суворове? Ладно, я забегу за тобой, и мы поедем к нашему тиру. А у тебя, когда уроки заканчиваются? Борьбы, или бокса нет?
- На завтра нет ничего. Можем ехать сразу после 14 часов.
- Вот и хорошо, жди меня у школы, чтобы я тебя не искал по школе.
- Ладно, буду у стоянки.
- А сейчас пошли в ресторан.
Вечер прошел достаточно напряженно, в плане заказов, Юрий бегал по заказам. После 21-го, они вместе с Виктором поужинали, и, распрощавшись с музыкантами и директором ресторана, пошли домой. По дороге делились своими впечатлениями от работы, планами и перспективой на будущее.
