но оденусь точно тепло.
Я натянул на себя теплые джинсы, свитер с оленями, шарф, шапку, куртку. Сверху одел косюм — она на мне из-за такого количества одежды даже не висел, сидел как сшитый для меня, только желтые ушки совсем повисли.
Джигли работала в одном из продуктовых магазинов кассиром. Он закрывался в десять вечера, и она шла домой. Идти до нее было недолго, магазин был рядом с моим домом.
На улице действительно было прохладно — мороз пробирался до меня через одежду. Я, поежившись, пошел вниз по улице. Хорошо, что цветы в букете ненастоящие — настоящие бы уже замерзли.
Из окон магазина яркий свет струился на ночную улицу. Я подошел к окну и посмотрел на кассу. Да, это была ты, моя Джигли. Твои зеленые волосы нельзя было спутать ни с чем. Но почему-то ты была с другой стороны кассы, и расплачивалась. «Странно, ведь ты сегодня работаешь»- пронеслось в моей голове. Значит, мы увидимся совсем скоро. Я отошел от окна: «Ты не должна меня так быстро увидеть».
Джигли вышла из магазина и пошла к парковке. Еще одна странность — у нее никогда не было машины. Я тихим шагом пошел за ней, не понимая, что ей понадобилось на парковке.
Но тут ее окликнули: «Да стой же ты!». К ней из темноты подбежал молодой высокий парень в пальто.
-Давай сюда пакеты,- он взял пакеты у нее из рук,- Надорвешься же. Ты что не могла меня в магазине подождать?
-Я думала, что сама донесу,- послышался ее голос,- Спасибо тебе.
Она прильнула к его губам — они поцеловались.
Моя Джигли целуется с кем-то другим. Это не было ошибкой, она правда … от меня... ушла.... Слезы брызнули из моих глаз, а грудь словно разрывалась от боли. Я чувствовал себя как раненный зверь. Я отшвырнул букет в сторону, и, рыдая, поплелся домой. Как она могла со мной так поступить? Повзрослеть — значит найти себе другого? Я ведь как дурак готовился, ждал ее. А она меня предала! Я расстегнул костюм Пикачу, скинул его с себя, и пнул ногой: «Ты мне больше ни к чему, мне не за чем больше быть Пикачу. Не для кого». От этих мыслей я еще сильнее разрыдался. Слезы текли из меня ручьем, у меня стал мокрым шарф, слезы скатывались внутрь, под одежду, обжигая меня своим теплом. Джигли меня покинула, насовсем.
Я влетел в квартиру и начал яростно срывать наклейки. За что? За что она так со мной? Куда исчезла наша любовь? Но вскоре мой взгляд уцепил наклейку Джиглипуфа в моей руке. Я не смог его порвать — вместо этого я сел , и начал рыдать, повторяя про себя :
Джигли, Джигли, Джигли пуф.
Топ топ топ и прыг на пуф.
За окном снегопад покрыл белоснежным ковром улицы города. Ветер сорвал последний листок с дерева, и закружил его вместе со снежинками, и уронил его под снег. Пришла пора зимы.
