из числа командиров был и более опытен, и владел языком в необходимом объёме. Группы утверждал пом.капитана по политической части, так называемый первый помощник капитана, в обязательном порядке был такой в советское время.
Экипаж почему-то относился к женщинам предвзято, как сейчас относятся к женщинам за рулём, и с некоторой неохотой включали их в группу. Ко мне это не относилось. Все знали, что я имел опыт работы на пассажирском флоте, поэтому просили всегда взять хотя бы одну женщину в мою группу, я ни когда не спорил, более того, был согласен брать всех сразу и часто моя группа, и состояла из одних женщин. И я вам скажу, с ними было гораздо лучше и веселее.
Этот выход в город был особенным, и по понятной причине очень важным для меня.
Выйдя из порта, мы сели в маршрутный автобус, следующий в город. В автобусе не было ни одного человека кроме водителя.
Я попросил его подсказать нам, где нам выйти, что бы попасть в кинотеатр, на любой фильм, желательно экшн, где не обязательно нужно понимать язык.
Спросив откуда мы, водитель сказал, что сейчас ещё кто ни будь и мы поедем.
Спустя минуты две – три, в автобус вошла девушка лет двадцати пяти, водитель ей сказал, что вот мол, ребята из России, подскажешь, где им сойти, что бы в кинотеатр сходить в городе, и автобус тронулся. Мне показалось, что девушка
не совсем толком поняла чего мы хотим, и я попытался ей более вразумительно всё объяснить.
-Откуда, говорите вы? – переспросила она.
-Из Советского Союза –ответил я.
-О, я не знаю где это - удивила она меня своим ответом.
-Советский Союз, Москва, знаете?
-Извините, не знаю, где это – вообще шокировала она меня своим ответом.
-Советский Союз, Россия, Москва, Сибирь? – ещё более удивляясь, пытался втолковать я.
-Да, да, что то такое слышала, но у меня плохо с географией, извините.
Так мы въехали в город и уже приближались к центру.
-На следующей остановке можете сойти, там рядом кинотеатр –сказала нам наша новая знакомая.
В кинотеатре мы с Валентиной сидели рядом соприкасаясь руками, так самопроизвольно начал выполняться мой “план”.
После кинофильма, мы прошлись немного по городу, зашли в бар, я уговорил девушек выпить по бокалу хорошего калифорнийского вина. С собой я ещё взял бутылку какого то крепкого пойла, типа бренди или виски, с красивой этикеткой, для нашей вечеринки на судне, которую я пообещал организовать.
Вечером, в моей каюте мы действительно организовали скромный междусобойчик в слегка расширенном составе, то есть кроме меня с Валентиной были Альбина и третий помощник, с кем бы вы думали? Конечно же, с Ольгой.
Валентина оказалась скромной, стройной брюнеткой, родом с Украины, с маленького шахтёрского городка. После окончания кулинарного училища, весь их выпуск был приглашён в Дальневосточное морское пароходство на должности судовых поваров.
Отказаться от такой карьеры, конечно же, она не могла. И это были её первые рейсы, на океанском контейнеровозе в дальнем, заграничном плавании.
Естественно, для неё всё было ново и в высшей степени интересно. Всё это я узнал на этой вечеринке, слушая её бесхитростное повествование о её жизни. Она мне определённо нравилась. Если у Ольги, как я уже говорил, была шикарная фигура молодой кобылки, то в Валентине был какой-то аристократический шарм, что бы было понятней, она была чем-то похожа на принцессу Диану. Во всяком случае, мне показалось именно так.
Я внимательно слушал, почти не вступая в разговор, но глядя влюблёнными глазами, всем своим видом показывая, что я очарован ею. И я заметил, что такая не хитрая тактика даёт свои, ожидаемые плоды.
Разошлись мы по своим каютам довольно поздно ночью, благо на стоянке штурмана стояли суточную вахту и сегодя на вахте был старпом.
В каюте на столе лежала радиограмма, принесённая судовым радистом Сашкой Дроздом: ЛЮБЛЮ СКУЧАЮ ЖДУ ЦЕЛУЮ ЮЛЯ.
Юля это была моя любовь, тоже с Украины, пухленькая, маленькая блондинка, почти, что моя невеста. Мне казалось, что она по своим параметрическим данным идеально подходит для роли жены, о чём она и сама мне иногда полушутя, полусерьёзно намекала.
Укладываясь спать, я пытался думать о Юле, но ловил себя на мысли, что думаю о Валентине.
С этих пор, собственно начался совершенно новый этап моей жизни. Обычный судовой распорядок – вахта-каюта, дополнился вечерним кофе-таймом в каюте или повара, или в моей. По вечерам, на просмотре фильмов мы сидели рядышком, наши руки соприкасались. Иногда она поднималась на мостик в мою ночную вахту, если мы шли в благоприятном по погоде районе океана, хотя это и запрещалось по уставу.
Я видел, что я ей нравлюсь, и она мне тоже нравилась всё больше и больше.
Помню, как то она поднялась на мостик когда мы проходили Филиппины, и в это время была сильнейшая, тропическая гроза.
Мне грозу на море вообще ни раньше, ни после этого видеть не приходилось. Не знаю почему, может на море по каким-то причинам её не бывает, а может мне просто так не везло. Но эта гроза, это было что то. Возможно из за непосредственной
близости самих островов, но молнии сверкали не то, что одна за одной, а по несколько сразу и практически без перерыва.
Весь горизонт был освещён как днём, молнии были различной силы, как я уже сказал сразу, одновременно несколько штук, свет от них не прерывался и гром гремел как сплошной грохот сливаясь в гул. Совершенно фантастическое зрелище. Никогда раньше и никогда позже я не видел такого фантастического буйства природы. Чего только не увидишь в океане, вот и за это тоже я люблю свою профессию. Хотя работу на море нельзя считать лёгкой. Подолгу оторванность от дома, подолгу замкнутость на ограниченном пространстве с одними и теми же людьми, психологическую совместимость с которыми ни кто не проверял, это всё-таки очень неблагоприятный фактор.
Так же работа на море всегда была связана с различными рисками,вплоть и до рисков самой жизни.
Как то в северной части Тихого океана мы попали в развившийся в полную силу тайфун “Ида”.
Хотя, что значит попали? Меня часто спрашивают – а вы в шторм попадали? Само понятие шторм, это вполне определённое в метеорологии понятие, а не просто плохая погода, когда например наши журналисты в репортажах передают о трёх бальном шторме, то это нонсенс. Шторм это сила ветра в девять баллов и ничуть не меньше, потому, что если меньше то для этих ветров существует другая классификация, свежий ветер, крепкий и т.д. А ветер силой свыше 29 м/сек, двенадцать балов, это уже ураган. А сильнейшие тропические ураганы в этих районах, где работали мы, называются традиционно по-японски тайфунами. Так вот, попадал ли я в шторм? В северной части океана, который Магеллан ошибочно назвал Тихим, особенно в осенне-зимний период, штормовая погода всегда, волны менее 3-х метров не бывает вообще никогда.
Вернёмся к нашему тайфуну или судя по имени не к нашему, а к нашей Иде. Мы о ней знали почти с момента её зарождения, и наблюдали по метеорологической карте, как Ида набирала мощь и размер, и шла по своему обычному для тайфунов пути, в данном случае наперерез нашему курсу. Тайфун был ещё очень далеко и мы пытались принять меры для расхождения с ним, но он увеличивался до колоссальных размеров и набирал скорость. Обойти его не удавалось и даже более того, тайфун как специально немного изменил траекторию и мы пошли прямо на его центр. Ничего уже предпринять было не возможно, оставалось положиться на волю божью и конструктивную прочность и остойчивость нашего судна.
Ветер достиг силы ураганного, волны пугали своими размерами, видимость из-за сплошных брызг, срываемых ветром с волн и заполнивших водяной пылью весь воздух была ничтожной. Давление стремительно падало вниз, барограф рисовал почти вертикальную прямую вниз. Такого быстрого падения давления я ещё никогда не видел. Удары волн были ужасны, крен от качки достигал угрожающих величин. Судно с трудом взбиралось на вершину водяной горы, и замерев на мгновение летело вниз к подножью волны. В это время даже ощущалась невесомость, и ноги отрывались от палубы. Хорошо, когда на следующую волну судно всходило более менее плавно, но такое совпадение было не всегда. Волны в своей череде не все одинаковые по высоте, а обычно девятая или десятая, а может одиннадцатая, имеют высоту гораздо большую остальных. Так называемые волны-убийцы.
Отсюда известный и страшный девятый вал, хотя как я уже сказал он не обязательно девятый, а может быть и десятым и одиннадцатым.
Интересно и страшно наблюдать, когда судно ещё не начало своё падение к подножью, а впереди вот уже встаёт стена “девятого вала” и на самом разгонев своём падении к подножью волны, судно со всего маху ударяется в эту массу девятого вала. Судно резко останавливается, словно ударившись в бетонную стену, сотни тонн воды обрушиваются на палубу, судно как раненный зверь начинает трястись в продольном направлении, палубы скрываются под водой и на мгновение может показаться, что оно уже не вынырнет из пучины. Но судно медленно начинает выныривать, и массы воды в клочьях пены сбрасываются с палубы, смывая всё, что может быть плохо закреплено. Крен достигает 30 и более градусов.
В такое время конечно не до морской романтики, и о красотах моря забываешь, видишь только его дикую, непокорённую мощь и осознаёшь, что человек далеко не царь природы. Порывы ветра были такой силы, что как насосом при порыве выкачивало даже воздух из рубки, и уши ощущали падение давления.
Потом вдруг небо полностью очистилось от облаков, и ветер внезапно стих, на море наблюдалась толчея волн. Это значит зашли в самый центр тайфуна, так называемый глаз бури.
Но мы знали, что это передышка временная, так как тайфун движется с огромной скоростью и центр вместе с ним. Так и случилось, буквально минут через десять – пятнадцать ветер поменял направление на противоположное и начал резко усиливаться. Мы опять ощутили все “прелести” тайфуна, но уже было легче, самую ужасную часть прошли, и осознавали, что как ни как, идём на выход в противоположном направлении с движением тайфуна, всё дальше и дальше от его центра, давление медленно начало расти. Как оказалось, на этот раз давление в центре достигало 940 миллибар, а высота волны была 15 метров. Вот это шторм, так шторм. Конечно в такие тайфуны, тем боле в центр попадаешь не каждый день, но штормы малой и средней силы это обычное явление в Тихом океане. Не забывайте что в этой обстановке приходится и работать, и принимать пищу, и отдыхать, если можно это назвать отдыхом, когда тебя в полном смысле слова выбрасывает из койки. А представьте, каково поварам на камбузе, об этом даже не расскажешь.
Между тем, наши отношения с Валентиной развивались как по плану, хотя конечно никакого плана не существовало, а шуточное пари уже и не вспоминалось. И зашли эти отношения очень далеко, что заставляло меня задуматься о происходящем и о том, как бы с честью выйти из этой ситуации. Ведь связывать свою жизнь с Валентиной я не планировал, хотя и искренне влюбился в неё. И она это знала, знала о моей невесте Юлии и тоже не хотела создавать мне проблем. Мы оба осознавали
