Консерватор.
- «Боже, Царя храни», - внятно произнёс Немиров.
- Опять юродствуете? – Недовольно поморщился Ярошевский. – Не надоело ещё?
- Надоело, - кивнул Немиров. – Поэтому, и не юродствую.
- Что? – Удивился Ярошевский. – Вы же закоренелый либертенианец и антиклерикал?
- Был, - кивнул Немиров. – Но перерос эти детские болезни.
- Ну, вы ещё крест наденьте! – Фыркнул Ярошевский.
- И надену, - кивнул Немиров. – Я и автомат в руки взял. Когда жизнь излечила меня от пацифизма.
- Как живо вы меняете свои взгляды! – С усмешкой, заметил Ярошевский.
- Взглядов не меняет только покойник, - с усмешкой, ответил Немиров. – Он смотрит строго вверх. И с закрытыми глазами, совсем как труп либерализма.
- Этот труп уже похоронил идею коммунизма! – Едко возразил Ярошевский.
- Идея коммунизма благополучно бродит по Европе, - рассмеялся Немиров. – Только в джинсах. Разве глобализм, - это не новый Интернационал? А ЕС, - не имеет ничего общего с соцлагерем? Дело Ленина живёт и побеждает. Стирание национальных, государственных, культурных границ, - это не цель либерализма? Все равны, - чёрные и белые, мужчины и женщины, взрослые и дети. Торжество толерантности и педерастии. А не толерантных можно загонять в счастье штыками, - по методу товарища Троцкого.
- Вы преувеличиваете! – Отмахнулся Ярошевский.
- Где? – Удивился Немиров. – В чём преувеличение? Когда дети могут подать на родителей в суд за шлепок по жопе, - это не разрушение семьи? Браки между двумя мужчинами или двумя женщинами, - это как? Прошу заметить, что это продвигается в законодательном порядке. То есть, - тоталитарно. Причём здесь демократия?
- Ну, я могу и не вступать в брак с мужчиной, - задумчиво сказал Ярошевский.
- Можете, - кивнул Немиров. – А закурить в парке, - не можете. Потому, что продвинутые толеранты, - не курят. Вы и сейчас связи со штыком не видите? Системное уничтожение традиционных ценностей, религии, национальных и гендерных различий, - вам это ничего не напоминает?
- Вообще-то, напоминает, - неохотно согласился Ярошевский. – Но, есть ещё и экономика…
- «Экономика решает всё», - это марксистский тезис, - напомнил Немиров. - Для того, чтобы претворить тезис в жизнь, надо убрать всё, что мешает его продвижению. Весь старый хлам, - традиционные институты, сословную мораль, религию, национальную историю. Мы наш, мы новый мир построим. Марксисты полагали, что если дать человеку всё, по его материальным потребностям, то наступит счастье. Европейцы такое счастье получили. Теперь они даже не решают, кого пустить к себе в дом. И вполне себе при коммунизме.
- Что вы городите? – Сварливо сказал Ярошевский. – Коммунизм рухнул.
- Современный либерализм, - со вздохом, ответил Немиров. – Это и есть системный марксизм-ленинизм, в его самой ультимативной форме, - троцкизма. Сталинизм и последующие перестройки свели его в нашей стране на нет. Так, что в 91-м пришлось импортировать из-за рубежа. Западная форма этого вируса, здесь немало нагадила, но не прижилась. Сказался иммунитет от 70-ти лет Советской власти.
- Ну, я бы не был так категоричен…, - с сомнением, произнёс Ярошевский.
- Возможно, вы и правы, - согласился Немиров. – Но, нам сильно повезло с руководством. Которое поддерживает здоровые силы организма.
- И что же? – Усмехнулся Ярошевский. – Вы теперь на стороне правого дела? С триколором в руках?
- Я, как всегда, на своей стороне, - усмехнулся в ответ Немиров. – На стороне своего дома. С крестом на шее. И если надо, - встану у его дверей с автоматом в руках.
