Ма-моч-ка!
- «На-сквозь-няк: всего па-ра-ли-зо-ва-ло! – захочешь и не споёшь так красиво, «с такими жалобными коленцами!».
- Улыбаемся мы «его серенаде», и не торопимся помогать ему. – Помним, что в детстве нам говорили родители наши: «пусть орёт, золотая слеза не выкатится!»
- Го-ло-ва, у-же, от-ва-ли-лась! - продолжает Василёк надсадно рыдать, - «То-ль – ко, ни-и-тки, из ше-и тор-ча-а-ат. – Ма-ма!
- Просто вылезла его голова из пришитой шапки, и нитки действительно местами из одежды торчат. А так шапка ещё крепко держится за палатку: «о-го-го!». - У нас, всё под контролем находится!
- Карету скорой помощи не вызывали? – спрашивает его ехидненько Гена, прямо через палатку.
«Больной», ничего не понимает: «всего явного подвоха», так перепуган Василий.
- Вызывали! Вызывали! Родные мои!
«Врач», с ходу большую, белую кастрюлю, себе на голову одевает!
- Кстати это нашего Васи новая кастрюля была, «ему тёща под будущую уху в рюкзак затолкала». - Теперь «врач» её вместо шапочки на голову одел.
- Туточки она! Уже приехала, ваша «скорая»!
- На что жалуетесь, «родненький?», – спрашивает Васю, его друг Гена, «с кастрюлей на голове». - Но тот обмана не замечает.
- Пара-лизовало меня доктор! – испуганно, «чуть не шепчет врачу пациент». - Руки и ноги уже отказали! Умираю я!
- Зря вы так Вася! Туда торопиться не надо! – воркует ласково «врач»! - Ещё вчера вы о тёще плохо отзывались. И о тесте своём тоже! - И о друзьях плохо.
- Может такое быть? – и продолжает «врач». - Всё из-за этого у вас пошло: «всё сразу, и отказало!». - Весь здоровый ресурс, из организма вашего «насквозь» удалился!
- Может быть! Может быть! – оживился пациент. - Я у них прощение попрошу!
- Постарайтесь, пожалуйста, дорогой!
- От этого многое зависит, а главное, «ваше здоровье!».
- Род-нень-кие вы мо-и-и-и! Простите меня не-ра-зум-ного-о-о. - Только ноженьки мне верните, «целы-ми-и-и, и здоро-вы-ми! – жалобно басит «великовозрастный дитятко».
- И ручки тоже, - подсказывает ему врач.
- И рученьки мои тоже! - вторит ему больной, он ещё не чувствует всего подвоха.
Достаёт врач большой нож, и рукав куртки от ниток освобождает. - Это я поколдую немного! Без этого «действия» никак нельзя, - успокаивает он растерянного больного!
- Что чувствуете больной, «есть облегчение?».
- Есть доктор: «рука уже заработала!», - радуется пациент.
И всё шло хорошо, «пока?»! Но кастрюля слетела с головы Геннадия, и упала на лицо больного. Больно ударила его, по носу - румпелю. Тот взвыл от такого «нестандартного» обращения с ним, и как бы сразу прозрел.
- Генка! Да это же ты зараза?
- Ну, погоди у меня, «за всё получишь сполна!». - затрещали нитки, что держали «мятежное тело» Василия…
Дальше уже никто не слушал рассказчика. Может он, и соврал где «лихо». Но сил смеяться уже не осталось: рабочие «корчились» от смеха.
За работу пора браться, а тут такое!
- Я потом дорасскажу всё! - успокаивает товарищей Николай, но все отмахиваются от него руками. – Не надо! Сил смеяться, уже нет.
А Гришка с Сашей Новиковым лезет в силос, опять им халтурная работа подвалила. Лебёдка опускает их в заполненную емкость силоса, и потом начинают опускать туда инструмент. А где-то внизу скрипит транспортёр: «ему надо потихоньку освобождать силос от сыпучей массы. Но сразу дело не делается, пока что здесь в ёмкости монолит стоит. И транспортёр, «заунывно скрипуче» жалуется рабочим на свою долю: не переслушаешь его!»
Работают ребята по очереди, не освобождаясь от страховок, никто не может знать, как поведёт себя зыбкая поверхность под ногами. Скоро всё свободное пространство силоса затянулось пылью, и только электрическая лампочка переноски золотилась в её ореоле, но это вызывало только отрицательные эмоции. Замкнутое пространство.
- «Лепесток» уже полностью забился, и не пригоден для нормального дыхания: «тряпка-тряпкой, висит на грязном лице».
Вся масса пыли будет фильтроваться через их легкие, но это работа такая: «за неё деньги платят».
Гришка снял рубашку, она уже прилипла к спине, и держится на теле, как на клейстере. От такого сервиса не очень-то приятно себя чувствовать, но и без рубашки не лучше. Обильно покрытый растительностью Гришка, за пару минут работы, от пыли и пота превратился в «лохматого мишку», и Саша посмеивается, глядя на него: «Гришка на северном полюсе».
- Ты представь себе Саша, «что там внутри нас такое же творится безобразие», и ты не будешь смеяться, - упреждает его выпад Распутин.
Теперь он смеётся, а Саше крыть карту нечем: «твоя правда!». Присели они отдохнуть на «завес», там же где и работали в силосе, потому что вылезать наверх очень долго, и потихоньку ведут беседу.
- А почему Кузя никогда не спускается в силос, - спрашивает Гришку Новиков. - Он ничего не имеет против Володи, но интерес не даёт ему покоя.
- Во-первых, Володя нужен здесь, «на верху», «как хороший специалист», как и Мишка Полянов.
- А во-вторых: раньше он работал на хлебозаводе слесарем, и приходилось ему ремонтировать «горячие» печи, толком ещё не остывшие. Часто лазил он в печь, и терпел «весь жар её души», пока неисправность не была устранена.
- Потом легкие у него стали сдавать: «столько «принял» он жару печи!» - и закончил свою мысль Гришка. – Наверху от него больше проку!
Больше вопросов у Новикова не было. Но молчание в этой «консервной банке» очень тягостно для людей.
- Давай Григорий съездим с тобой на рыбалку, хоть лёгкие проветрим, как ты смотришь на это дело».
- Я всегда рад Саша, потому что моя душа там всегда! – радуется Распутин такому предложению. - Денежки получим, и поедем отдыхать.
Теперь работа не так их тяготила, был и у них свой «свет в конце тоннеля».
- Вот так тяжело достаются «халтурные» деньги рабочему человеку, но кому это интересно знать?
А потратить их не проблема. И домой надо купить, и детям надо, и у Лены скоро День рождения.
- Она ему конечно не жена. И вроде не любовница. - А, скорее всего она «попутчица» в его жизни.
Конечно, странно было так рассуждать взрослому человеку. Где всё «до наивности, «не так просто».
Ясно было Гришке, что не хотела она изменять своему мужу. Но и она не могла предположить, что страсть: «она сладкая, и от неё «просто так», не откажешься». А вот испачкаться – можно! И погибнуть, «как мухе», можно. Но не только у людей всё так сложно бывает.
- Поёт тетерев «косач», свою весеннею песню любимой подружке, и ничего он уже не слышит, и не видит вокруг себя.
- А охотник из ружья в него целится, «у него своя страсть в душе». - Один выстрел и вся песня прекратится: «он доволен своей добычей».
И тут, человек вмешался. Весь «хор жизни» незаконно прервал, и одним выстрелом, много душ «испоганил!» Мало, что убил певца.
- «Красиво умирает» птица, а человек продажен даже в своих намерениях.
- Он лжив и не хочет в этом признаваться: «живёт по своим законам».
- И любит он, или не любит…, «Возможно, всё это баловство!». - Он сам этого не знает! - Есть чему у птицы поучиться человеку.
Не знал Распутин, что же купить Лене в подарок, но всё же остановился на красивых часиках.
Не будет на свидания опаздывать!
- Это вам «прекрасная сударыня», от Гришки Распутина, - и свой подарок подаёт красавице Елене.
Искрятся счастьем её глаза, «столько неизведанных и не растраченных чувств, «вдруг всколыхнулось там».
- А что я дома мужу скажу? – спохватилась женщина.
- Скажи, что на работе тебе подарили: «ведь это тоже, правда?». -
Тут действительно всё без обмана!
Выпили они шампанского, и сомкнулись их руки в тесных объятиях, сейчас они ни о чём не думали, и хорошо им было, «как никогда в жизни!».
Собрались рыбаки отдыхать. Водки взяли «полный запас», не на один день. Ещё взяли лодку, и прочие снасти, и сетку взяли, так что готовы они были, как говорил Гришка: «к бою-походу». До автобуса ещё было далеко и Распутин, предложил Александру Новикову.
- Давай по маленькой выпьем Саша, что бы дорога дальней не казалась.
- Отчего же не выпить? - улыбается Новиков, искрятся его светлые глаза. – Я так рад Григорий, что от домашних дел ушёл: «надоело всё до ужаса!».
Вообще то Саша «хорошо воспитанный товарищ», и коммунист добросовестный, но сейчас хотелось и ему побыть «просто человеком».
А рыбаки: «они и в Африке просты до наивности», и нигде они не меняются.
Сидят два товарища недалеко от автовокзала, на зелёном газончике, под ясным солнышком, и огурчиками весело похрустывают.
- Всё нормально: «анкерный ход!».
Рюкзаки рядом с ними стоят и терпеливо ждут своего часа погрузки в автобус.
Наконец-то автобус был подан, и довольные рыбаки двинулись на посадку. Сегодня народа было мало, даже половины автобуса не набралось. Все пассажиры расселись вольготно: «кто, где, хотел!». Распутин и Новиков заняли задние места, «подальше от людских глаз», не хотели рыбаки стеснять себя.
Володя шофёр был, как всегда приветлив с рыбаками. Никогда, и ни одной души, не оставил он на дороге, «не бросил на произвол судьбы».
Ведь на Дальнем Востоке просторы большие, даже между населёнными пунктами много километров, и условия жизни здесь не из лёгких. Легко может погибнуть человек, особенно зимой.
Уже нет места в автобусе, а рыбаки на дороге стоят «голосуют», им домой ехать надо, потеряли их родные!».
Володя всё равно остановит автобус, и просит рыбаков: «подвинемся ребята, другим ехать надо?».
Кто весело, а кто и с матом, но все потихоньку уплотняются в автобусе, и всё равно места не хватает, один рыбак «на улице остаётся».
- Выдохните, все разом! - командует водитель. – Ух!
Не хочется одного человека оставлять на дороге, и Володя не торопится ехать.
- Чья собака под задним сиденьем «хвост откинула», - твоя Петров?
- Невольно все люди отхлынули от задних мест, чтобы оглядеться. Появилось свободное пространство, и занял его последний пассажир. Дверь закрыта, и автобус движется к городу своим обычным маршрутом.
- А как же собака, её выкинуть надо! – возмущается какой-то непонятливый пассажир.
Он ещё не владеет достаточной информацией, что бы закатить истерику. И вообще: «он не знает ничего в этой рыбацкой жизни!». А рыбакам уже весело, они знают «эти Володины штучки», не один раз так было.
- Съели собачку! – говорит толстый и весь прокопченный костром рыбак.
Лицо его черно от солнца, и от костра, но зато улыбка кого хочешь, успокоит: «на закусь пошла!».
- Как так съели? Всего один километр успели проехать! – разоряется непонятливый пассажир в больших очках: «её, что «проглотили?».
Но тут уже: «в эту весёлую игру включаются другие рыбаки», и со всех сторон слышны разные, достойные «великих» романов ответы.
- Да вышла собака из автобуса! - успокаивает пассажира водитель. - Как только себя плохо почувствовала, так сразу и вышла. - Она уже не первый раз так поступает, - «умнейшая собака Жучка наша!».
- Так она же умерла?
- Все так думали, «что умерла», а она живая оказалась! - Догоняет автобус!
Вот об этом шофёре ходили целые легенды в городе, и рыбаки его «чуть ли не за брата считали». И часто от души угощали его: кто рыбкой, а кто и охотничьим
