месть только ей, Лависе.
Хорошо бы заманить стаю в какую-нибудь ловушку и запереть там. Вот только Лависа не могла вспомнить подходящее для этого место, слишком мало она успела узнать особых мест в этом городе.
И что делать? Нельзя же всю ночь скакать с посохом.
Пейзаж туманился и менялся, чувство времени пропало. Лависе казалось, что она уже давно мечется тут посреди чёрной стаи. Посох заметно потяжелел. Девушка направлялась вдоль домов к спуску с набережной, там начиналась дорога, ведущая за город. А за городом, не так уж и далеко, есть древняя обрядовая пещера, в которой нынче устроили ангар для рейсовых дирижаблей. Возможно, в ней удастся запереть обозлённых духов, под двойной изоляцией, старинной и современной.
Идти до пещеры пешком далеко, но Лависе придётся выдержать этот путь, другого выхода нет.
Руки, казалось, скоро отвалятся. Посох становился всё более неподъёмным. Ноги отказывались сделать очередной шаг. Лависа устала. Энергия для битвы ещё была, а вот физические силы внезапно закончились. Это было очень плохо, этого допускать было нельзя.
Никогда. Не. Сдавайся.
Так её учили.
Не можешь драться – танцуй. Вот и музыка подходящая. Лависа танцевать очень любила. Дзинь-бум, топ-топ-топ. Она успела перехватить посох поудобнее перед следующим ударом и запрыгала, пружиня на цыпочках. Дело пошло веселее, откуда-то взялись новые силы. И надежда, что до пещеры всё-таки удастся добраться.
Она махала посохом и постепенно продвигалась вперёд. Птицы налетали одна за другой, заслоняя крыльями и без того плохо видимый окружающий мир. В какой-то момент ведьма обнаружила – твари пикируют с таким расчётом, что теснят её куда-то в сторону, к домам, которые вдруг оказались совсем близко, хотя должны были оставаться далеко слева. Она сдвинулась направо, к краю набережной. Упасть с неё невозможно, там высокий парапет.
И ведьма продолжала осторожно продвигаться вперёд, сражаясь на ходу.
-Тихо-тихо! – над самым ухом, внезапно, как выстрел, прозвучал чей-то голос. – Осторожнее надо быть, сейчас с моста бы полетела! Неопытная, что ли?
Лавису кто-то довольно грубо поймал за пояс и оттащил. От чего? Она посмотрела на пейзаж, который снова исказился, как при взгляде сквозь бугристое стекло. А потом прояснился и встал на место. И девушка замерла, похолодев.
Она сдвинулась направо слишком сильно, толком не видя перед собой окружающего, незаметно взошла на мост и стояла теперь на самом его краю, возле проломленных перил. Набережная и мост были старыми, и, сделав ещё всего лишь один шаг, ведьма упала бы не в воду, а на твёрдую землю с большой высоты. Воды внизу давно не было.
Когда-то здесь была река, и посёлок на её берегу. Со временем посёлок превратился в город, дома подступили к самой воде, и реку отвели в другое русло, чтобы вода не подмывала фундаменты домов, не рушила их.
Духи незаметно заставили ведьму свернуть сюда, чтобы столкнуть с моста.
Кто же её спас?
Она повернулась в крепких руках и запрокинула голову, чтобы взглянуть в лицо мужчины.
8.
У него были тёмные глаза, которые в тени капюшона слегка светились золотым. Маг. Такие глаза только у магов бывают – радужка имеет один цвет, а светится другим. Вот и плащ с капюшоном подтверждает статус незнакомца. За спиной у него нервно переминается с лапы на лапу утар, верховой тигро-лев с трёхцветной гривой, которая при свете луны выглядит просто полосатой, муаровой, точно мрамор или малахит. Утар – ещё одно подтверждение статуса.
Древние породы больших котов разводят кочевники с равнины Утар-Прайд, и ездить на таком может только маг, а никак не обычный человек. Потому что гордые саблезубы никому не позволяют себя оседлать, и только тот, кто умеет общаться мысленно, сможет договориться с боевым зверем.
-Ты кто? И как попала в такую переделку?
Она пыталась разглядеть его получше, но это было невозможно – лицо затеняли капюшон плаща и длинные, распущенные волосы.
-Квартальная ведьма.
Он усмехнулся.
-Если ты квартальная ведьма, тогда я – магический инспектор всея Версара.
Она хотела сказать в ответ что-нибудь столь же язвительное, но не нашлась.
-Не веришь? А вот, тем не менее!
-Да верю я, верю. Деревенская духовидица-самоучка. Которая сегодня ночью тут чуть не погибла. Как до сих пор жива оставалась, я удивляюсь.
Удивляется он. Ну, и ларки с ним и его удивлением. Лависа спохватилась.
-А где моя стая?
Небо было чистым. Вдалеке мелькали всполохи, которые не походили на фейерверк, и слышался топот копыт.
-Твою стаю сейчас загонят туда, где она была. Тохаэру вон этим занимается. А потом он выяснит, как и откуда эти твари появились. И кто помог им появиться. Теперь он будет тут квартальным. А ты поедешь со мной.
-А?
Лависа оторопела – не столько от скорости решений, сколько оттого, что её никто не спросил. Без меня – меня женили. Вот как это называется и, конечно, бесит.
-Кто сказал, что я поеду?
-Учиться тебе надо. А то сама пропадёшь и никому не поможешь.
-Энное время вполне себе помогала и притом успешно.
-Слишком рискуя. Не стоит брать на себя больше, чем можешь свезти. В конце концов, это безответственно.
Он говорил то же, что и Беон.
-А у меня не оставалось выбора. Некому больше было везти, вот так вот.
Лависа отвела глаза и уставилась, не моргая, куда-то в сторону. Вот это тот самый неудобный случай и неудобный разговор, когда правы все.
-Ладно, не обижайся. Я вовсе не имел в виду, что ты поступала неправильно. Как тебя зовут? Я – Утаринак.
Ага, что это за имя, Всадник-На-Утаре, похоже на прозвище. Скрытный какой. Впрочем, это его дело, ей скрывать нечего.
-Лависа.
Топот копыт приблизился. Лависа оглянулась. Вот это скакун, смесь гололёда с изморозью. С виду обычный конь, а при надобности вдруг загораются красным огнём глаза, вырастают рога, точно у дракона, и распахиваются огромные чёрные крылья. Которые очень неприятно напоминают…
-Верно. Когда-то я переманил Тоху с тёмной стороны…
-…На сторону Света?
-…На госслужбу. Не перебивай и тогда больше узнаешь.
Этого, как его, Тохаэру – тоже нельзя было разглядеть, лицо словно прикрывала лёгкая дымка. В руках у всадника барахтался знакомый свёрток.
-Что ж ты свою подругу в помойку засунула? А случись с тобой что, она не выбралась бы самостоятельно и её отвезли бы на свалку!
-Ника, прости меня! – вскричала Лависа, нетерпеливо протягивая руки. – Я хотела тебя спрятать, а больше было некуда!
Высвободившись наконец-то, кошка отвернулась от девушки и перебралась на руки Утаринаку. Он отдал Лависе только её плащ.
-Боюсь, она долго тебя не простит.
Девушка досадливо дёрнула плечом.
-Ну и ладно, благо она живая осталась.
Тохаэру без особых церемоний махнул рукой и уехал.
Оставшиеся на мосту некоторое время молчали.
9.
Утаринак вытянул из-за пазухи часы на цепочке, открыл крышечку.
-Новый год вот-вот наступит. Пить за него будешь?
Маг сбросил с головы капюшон, но лицо его не стало от этого более различимым. Огромная яркая луна светила в макушку мужчине и в лицо девушке, волосы обоих развевал тёплый ночной ветер.
-Было бы что.
Мужчина усмехнулся, достал фляжку, налил в крышечку, как в стаканчик, какой-то напиток и подал девушке. Лависа поднесла питьё к носу. Оно приятно пахло травами, а ещё, судя по оттенку запаха, в стаканчике было крепкое спиртное.
Из города донёсся мощный мелодичный звон – куранты на башне, что высится посреди главной площади, начали отбивать полночь. В ответ тоненько зазвенели часы на цепочке. Обшитые кожей стаканчик и фляжка глухо стукнулись друг о друга в беззвучном тосте. Лависа одними губами прошептала своё желание, которое полагалось загадать под новогодний бой курантов. Небо вспыхнуло разноцветными всполохами, сделалось светло, почти как днём.
Утаринак выждал, пока грохот пушек утихнет, и с усмешкой проговорил:
-Я её тут спасаю, понимаете ли, бальзамом пою, а в ответ никакой благодарности.
Лависа немедленно насторожилась.
-А что с меня в благодарность?
-Танцуй.
Она оторопела от такого ответа.
-?
И молча уставилась на мага, ожидая пояснений.
-Нет, не передо мной. Перед утаром. Они любят, когда люди танцуют, сами начинают танцевать или вроде того. Это ведь именно он на тебя вывел. Так что танцуй, вон и музыка подходящая, похожая по ритму на ваши.
В одном из ближайших домов кто-то распахнул окно, чтобы вместе с ним веселились все окружающие.
Дурашливый возглас, весёлый переливчатый крик, и следом тут же загрохотала бойкая плясовая. Утар начал переминаться с ноги на ногу, потом сделал небольшой прыжок вбок и ещё один, обратно. Потом – то же самое в другую сторону. Лависа смотрела на него и стояла, хотя тело уже нетерпеливо подрагивало, готовое пуститься в пляс. В конце концов, она запрыгала вместе с утаром. Топ-топ-топ, прыг, прыг. Топ-топ-топ, прыг, прыг.
К ним присоединился Утаринак.
Одну руку молодой маг положил на гриву зверя, другой крепко ухватил за край плаща Лавису. Топ-топ-топ, прыг, прыг. Они незаметно сдвигались в танце всё дальше к спуску с моста и, в конце концов, сошли с него.
Девушка не сразу заметила, что старый мост и город давно остались позади. Но она не возражала.
Ийеху-у! Ла-а-и-а-ра! А-ла-ла-тэнс-тэнс, ла-ла-ли-ла…
Музыка истаяла за спиной, но продолжала звучать в сердце.
Топ-топ-топ, прыг, прыг.
Незаметно для Лависы, направляемой Инаком, ненароком всё дальше и дальше.
Посох чертит удалую восьмёрку, сыплются искры с утаровой гривы, светят глаза из тени от длинных волос, порхают крылья плаща, нет, сразу двух плащей.
Топ-топ-топ, прыг, прыг.
Трое так и ушли к ночному звёздному горизонту, дружно приплясывая рядком.
