Однако очень скоро кое-что произошло – гораздо раньше, чем он мог себе представить. И это явно было ничто иное, как перст судьбы.
На рассвете, выбравшись из своего укрытия, Бен заметил на белом прибрежном песке отчетливые отпечатки человеческих следов… Он замер, словно перед ним разверзлась пропасть. Довольно свежие, следы, бесспорно, не его: их слишком много, и ведут они от самой кромки моря. Шлюпка!.. Значит, где-то поблизости, там за утесом, на якоре ожидает корабль! Вероятно, моряки сошли на берег, чтобы пополнить запас воды. Пригнувшись, Бенджамин пробрался между каменных глыб к морю. Мысли его метались, как встревоженные птицы, а сердце гулко колотилось, словно в груди ему внезапно стало тесно. Предчувствие не обмануло Бена: оно действительно оказалось там – небольшое двухмачтовое судно посреди залива. С низкой кормой и узким килем, явно быстроходное… Кто прибыл на нем? Англичане, голландцы?.. Бенджамин тщетно искал ответа на свой вопрос: на мачте не было флага.
Интуитивно Бен вернулся назад к следам. Пересекая полосу песка, они терялись в зарослях акаций и эвкалиптов. Надежно спрятавшись в укрытии, откуда хорошо был виден берег, Баркер стал обдумывать план действий. Чудо, которого он втайне так страстно ждал, застало его врасплох. Сейчас, когда настал решительный момент испытать, наконец, свою удачу, идея появиться перед неизвестными пришельцами показалась ему безрассудно рискованной. Что если эти люди не в ладах с законом?.. «Я – потерпевший кораблекрушение солдат британской армии. Позвольте присоединиться к вам!» – «Вас только нам и не хватало!» После подобного признания не исключен самый критический исход. Но разве можно сходу взять и выдать, кто он есть на самом деле?!..
Мысли Баркера неожиданно прервались: позади, шумно хлопая крыльями, вспорхнула какая-то птица. Он резко обернулся. Среди листвы стремительно мелькнуло подобие лица, разрисованного белой краской. Дикарь! Издав гортанный вопль, туземец замахнулся… Бен бросился на землю – в ту же секунду возле самого его виска просвистело нечто вроде топора. С быстротою молнии он навел ружье на заросли и нажал курок. Раздалось еще несколько выстрелов, треск ломаемых веток, разъяренные крики…
– Скорее!
– Скройтесь за скалы!..
Англичане! Их не больше семи-десяти человек. Отступая к заливу, моряки продолжают стрелять, отбиваясь от странных невиданной масти существ, но успех не на их стороне. Темнокожие демоны, вооруженные копьями, окружают их с яростью диких зверей. Даже залпы мушкетов бессильны отпугнуть эту стаю…
Твердой рукой Бен, точно по команде, перезарядил ружье и вновь прицелился: права на промах не было. Позднее, вспоминая об этой схватке, он с трудом себе поверит. Опытный стрелок успевает зарядить ружье три-четыре раза за минуту. Как удалось ему, ни разу не бывавшему в сражении, так быстро и метко ранить несколько человек? Или же время пронеслось быстрее пули? Вероятно, Баркеру немало помогло то обстоятельство, что он стрелял в толпу.
Почуяв двойную угрозу, туземцы дрогнули и… понемногу отступили. Еще двадцать-тридцать ярдов**, и матросы, наконец, доберутся до лодки. Не выпуская из рук ружья, Бен поспешно покинул свое укрытие. Смертельная опасность не оставляла ему выбора, стремительно, как ветер, увлекая его вслед за странными, таинственными путешественниками.
Баркер догнал их у самой шлюпки. Не оборачиваясь, без лишних слов перепрыгнул через борт и налег на весла. Несколько копий, свистя, на излете вонзились в песок. Удар весла о дно – и шлюпка, покачнувшись, отчалила от берега. Бен всем телом ощутил этот толчок, похожий на неистовый короткий удар сердца. Впервые за пятнадцать лет он сошел с этой дикой, прóклятой земли, каждый шаг по которой давался труднее, чем на палубе в шторм! Впереди – неизвестность: судно без флага, матросы без формы, но они говорят по-английски. Иногда изъясняться на одном языке – не означает понимать друг друга. А иногда довольно, чтобы люди просто действовали сообща, и это решает многое.
Через несколько минут лодка пришвартовалась к борту корабля. Кто-то бросил веревочный трап, раздались поспешные команды.
Не дожидаясь приглашения, Бен уцепился за канаты и начал карабкаться наверх. Он остановился лишь, когда его лба коснулось холодное дуло мушкета. Перед ним возвышалась худощавая, но мускулистая фигура человека средних лет. Голова его была повязана платком, энергичное загорелое лицо покрывала рыжеватая щетина. Бен успел заметить потертые высокие сапоги, штаны из серого сукна, кожаный пояс – ничего особенного, что могло бы рассказать ему о незнакомце.
В наступившей тишине он инстинктивно ощутил, как сверху зоркие глаза матросов подозрительно, если не враждебно, рассматривают его самого.
– Кто ты такой? – раздается суровый вопрос.
Бен замирает. Глухие, тяжелые удары и свист пуль все еще гулким эхом отдаются у него в ушах и неожиданно сливаются в странные слоги, подступающие к губам.
– Мое имя – Суини Тодд, – быстро отвечает Бенджамин, поднимаясь на палубу.
Томительная пауза. Всплески и журчание воды за бортом…
Позади него послышался скрип натянутых канатов – это взбирались остальные, те, что не задали ему ни одного вопроса. Бен обернулся, словно ожидая их защиты.
– Он помог нам отбиться, капитан! – поддержал его рослый, бородатый моряк, раненный копьем в схватке с дикарями.
Но капитана это заявление не убедило.
– Почему на тебе солдатская форма? Ты дезертир? – продолжался допрос.
– Нет. Мое судно потерпело крушение, – коротко ответил Баркер.
– Ну что ж, рад знакомству! – Нарочито широко улыбаясь, капитан протянул ему руку и, едва лишь Бен ответил на рукопожатие, быстрым движением одернул вверх рукав солдатского мундира, приоткрыв его запястье. Беглого взгляда на глубокие побелевшие шрамы было достаточно, чтобы составить конкретное мнение.
– Крушение!.. Догадываюсь, где, – иронически хмыкнул он. – Могу поклясться, на спине у тебя отметин еще больше! Здесь у многих такие, и у всех – после шторма под известным названием! Я редко ошибаюсь в людях своего сорта, – прибавил он с вызовом. – Что ты умеешь делать? Доводилось ли тебе служить на судне?
Капитан изучающе разглядывал Баркера, не давая ему времени прийти в себя.
У Бена не было практически никакого опыта в морской профессии, разве что когда-то он переплыл два океана, сидя под замком в корабельном трюме. Напряженность обстановки требовала от него четких и незамедлительных ответов. Ложь была опасна и бессмысленна, а правда явно не послужит в его пользу… Сейчас он должен был, в первую очередь, завоевать к себе доверие, а это увеличит его шансы в дальнейшем обучиться нужным навыкам!
– В юности я был цирюльником, который не держал в руках предмета тяжелее бритвы, – искренне признался Баркер, не теряя самообладания. – Но за последние пятнадцать лет мне приходилось делать многое, чего я поначалу не умел: на руднике, на лесопилке… даже на мельнице. Жизнь доказала мне, что человек чему угодно может научиться: терпеть невыносимое, бороться без оружия и выживать в любых условиях. Надеюсь, что освою и профессию матроса. К тому же я уже умею грести на шлюпке и стрелять, если понадобится.
Ему внимали молча, не перебивая, но все еще сурово, ничем не выражая одобрения. Как же разрушить эту незримую преграду? Что-то вдруг подтолкнуло Бена изнутри. Набравшись храбрости, он сделал шаг вперед и произнес так твердо и серьезно, словно это было самым веским аргументом:
– Кстати, причесывать и брить я до сих пор не разучился!
Капитан раскатисто расхохотался:
– Да, это как раз то, что нужно моей команде! – Он сделал широкий жест рукой, а стало быть – уже почти гостеприимный.
Матросы дружно покатились со смеху. Но смех – дань уваженья шутке. Главное, не растеряться!
– Для начала тебе не мешало бы привести в порядок себя! – слегка смягчившись, бросил капитан. – Что ж, оставайся! Но не советую особо обольщаться, – прибавил он и без дальнейших объяснений удалился к себе в каюту.
Бенджамин все еще стоял посреди палубы, когда чья-то рука тяжело опустилась ему плечо.
– Ты словно с неба свалился! – Темнокожий молодой моряк заговорил с ним первый, опираясь на него почти по-дружески. Раненное бедро явно причиняло ему боль, но в прищуренных карих глазах прятались лукавые искорки.
– Тебе повезло! Будь ты и вправду солдатом, капитан с огромным удовольствием выбросил бы тебя за борт. Уж он такой!.. И плевать ему, что там полно туземцев! – присвистнул парень.
Мало-помалу приходя в себя, Бен полной грудью вдохнул соленый ветер.
– Да, похоже, я остаюсь! – отозвался он, с каждым словом обретая все больше уверенности. Для него это был не конец испытаний, а начало далекого непростого пути, о котором о грезил, как о чуде.
– Поднимайте якорь! – донеслось со шканцев.
Расправляя широкие паруса, словно крылья в полете, судно выходило в открытое море…
* Имеются в виду плоды нони.
** Ярд - английская мера длины, равная 0,91 м.
Глава 8. СУИНИ ТОДД
Бенджамин долгим взглядом смотрел на незнакомого ему человека… Бледная кожа, темные, даже красноватые, тени вокруг больших слегка продолговатых глаз, густые черные волосы и одинокая серебристая прядь над правым виском. Бесконечные дни без света, короткие ночи без отдыха. Кто ты, что кроется в глубинах твоей души? Мрачная, роковая тайна прошлого и безмолвный вызов настоящему и будущему…
Чем пристальнее вглядывался Бен в это лицо, тем больше убеждался в том, что хрупкий наивный юноша, которого он знал когда-то, просто не смог бы выжить. И все же это был на самом деле он – Бенджамин Баркер.
Время незримой, но верной рукой отточило его профиль и контуры лица, не оставив ни единой мягкой линии. Только что-то во взгляде – едва уловимо – выдавало тонкую и чуткую душу, еще более уязвимую, чем в юности. Значит ли это, что его характер изменился до неузнаваемости? Сколько еще взлетов и падений приготовила ему судьба?
Мужчина отошел от зеркала. Итак, теперь он звался Суини Тодд. Никому не знакомое имя послужит ему надежной маской, как и новое лицо.
Простая, но чистая и целая, одежда из дорожного сундука корабельного повара, с которым они разделили каюту, пришлась ему почти в пору.
– Теперь хоть на человека похож! – по-свойски шутливо похвалил его новый товарищ. – Иди – капитан ждет!
Предстояло еще одно испытание. На этот раз – не битва, а долгий серьезный разговор, немаловажный как для Баркера, так и для Тодда.
– Входите!
Суини толкнул узкую дверь и очутился в довольно просторной каюте с низким потолком. Переступив порог, он ощутил у себя под ногами что-то мягкое. Как оказалось, добротный шерстяной ковер: хозяин этого нехитро обустроенного обиталища все же любил комфорт. На огромном столе, словно скатерть, расстелена была карта, вдоль стены тянулись кованые сундуки.
Удобно сидя в кресле с высокой деревянной спинкой, капитан вопросительно уставился на вошедшего. Несколько секунд он молча изучал незнакомое ему лицо, которое нужда,
