являлся частник, - крестьянин единоличник, который такого количества зерна как помещик дать был просто не в состоянии. Поэтому параллельно с индустриализацией был взят курс на коллективизацию. Крестьян стали объединять в колхозы и совхозы.
Самыми богатыми хлебными районами России, как известно, всегда были Украина, и Северный Кавказ (Кубань и низовья Дона). На крестьян этих районов в основном и выпала вся тяжесть по выполнению задуманного плана. Ведь колхозы и совхозы делали труд села не только более продуктивным и эффективным, но заодно и планово предсказуемым. А стало быть, руководство страной могло планировать темпы развития индустриализации на годы вперёд. И хоть на первых порах с коллективизацией было трудно, но результаты обнадёживали. И уже в ноябре 1929 года в своей речи приуроченной к ХII годовщине Октября Сталин приводит такие цифры:
«В 1928 году посевная площадь совхозов составляла 1425 тыс. гектаров с товарной продукцией зерновых более 6 млн. центнеров (более 36 млн. пудов), а посевная площадь колхозов составляла 1390 тыс. гектаров с товарной продукцией зерновых около 3½ млн. центнеров (более 20 млн. пудов).
В 1929 году посевная площадь совхозов составляла 1816 тыс. гектаров с товарной продукцией зерновых около 8 млн. центнеров (около 47 млн. пудов), а посевная площадь колхозов составляла 4262 тыс. гектаров с товарной продукцией зерновых около 13 млн. центнеров (около 78 млн. пудов).
В наступающем 1930 году посевная площадь совхозов, вероятно, составит по контрольным цифрам 3280 тыс. гектаров с 18 млн. центнеров товарной продукции зерновых (около 110 млн. пудов), а посевная площадь колхозов безусловно составит 15 млн. гектаров с товарной продукцией зерновых около 49 млн. центнеров (около 300 млн. пудов).
Иначе говоря, в наступающем 1930 году товарная продукция зерновых в совхозах и колхозах составит свыше 400 млн. пудов, т. е. свыше 50% товарной продукции зерновых всего сельского хозяйства (внедеревенский оборот).
Нужно признать, что таких бурных темпов развития не знает даже наша социализированная крупная промышленность, темпы развития которой отличаются вообще большим размахом».
И в этих «бурных темпах развития» из запланированного урожая 1930 года доля УССР от общей массы заготовленного в СССР хлеба составляла 35%. По официальным данным, в счёт хлебозаготовок из республики вывезли почти 40 % от всего собранного урожая, в отличие, например, от 1928 г., когда изъятия составляли в пределах 20–25 %. Тут-то и зашевелились украинские националисты и недобитые петлюровцы, подбивая народ к саботажу и даже к восстанию протии УССР. Начали распространяться слухи, что коммунисты хотят «запродать наше село… широкие степи казацкие заселить жидками, китайцами и москалями». Делалось всё что бы сорвать план по хлебозаготовкам и затормозить темпы развития страны.
В первые годы, недовольство коллективизацией и повышением норм хлебозаготовок наблюдалась по всему СССР. И естественно, что особенно недовольны были жители тех местностей на которые ложилась львиная доля добычи хлеба, - это казачьи районы Дона и Кубани. И конечно же Украины. Но только в отличи от Дона и Кубани, на Украине, во многом благодаря именно украинизации и тем, кто ею занимался, недовольство и протесты иногда принимали националистический характер. И это не удивительно, ведь местами даже пресса была под контролем у кулаков и бывших петлюровцев. Так Марчуков пишет, что некий Беркман у которого советская власть конфисковала 800 десятин земли и несколько арендованных им мельниц, - как и кулаки Фёдора Степуна не пропал. Он быстро «переобулся» и стал селькором сразу нескольких газет. Дочь его была кандидатом в члены партии, а зять – ответственным коммунистом. О чём мог писать в местной прессе такой селькор, под крылышком у зятя, думаю догадаться не сложно. Не дремала и сельская интеллигенция (агрономы учителя бухгалтеры и пр.) многие из которых были ярыми националистами и врагами советской власти и как следовало из докладов ГПУ, она «в массе своей, если не открыто, то разными способами… старается высказать свое отрицательное отношение и, где можно, принести некоторый вред».
Вред этот не обязательно заключался в поджогах хлеба или травле колхозного скота, как это показано, например, у Шолохова в романе «Поднятая целина».
Вот что писал в своих воспоминаниях бывший советский генерал и бывший коммунист, а позднее диссидент, П. Григоренко, который в 1930 году как уполномоченный ЦК был направлен на село для организации заготовок. Конечно, он не надеялся, что крестьяне встретят его с распростёртыми объятьями и полными телегами уже заготовленного зерна но…:
«Но то, что я увидел, – писал он, – превзошло все мои худшие ожидания. Огромное, более 2000 дворов, степное село на Херсонщине – Архангелка – в горячую уборочную пору было мертво. Работала одна молотарка в одну смену (8 человек). Остальная рать трудовая – мужчины, женщины, подростки – сидели, лежали, полулежали в “холодку”. Я прошелся по селу – из конца в конец – мне стало жутко. Я пытался затевать разговоры. Отвечали медленно, неохотно. И с полным безразличием. Я говорил: “Хлеб же в валках лежит, а кое-где и стоит. Этот уже осыпался и пропал, а тот, который в валках, сгинет”. “Ну, известно, сгинет, – с абсолютным равнодушием отвечали мне”».
Понятно, что здесь на лицо организованный саботаж. Вряд ли крестьяне сами решили погубить свой урожай. Наверняка нашёлся какой-то авторитетный и грамотный на селе человек, а возможно и не один, к которому селяне частенько обращались за советом по непонятным для них вопросам, который и «просветил» односельчан что, мол, чем больше вы намолотите хлеба в этом году, тем больше вам пришлют разнарядку на хлебозаготовку в следующем. Наверняка был он не из московских пришельцев, но зато, что вполне возможно, из тех самых украинских националистов, из тех, которые благодаря своей «свидомости и щирости» во время украинизации, часто занимали высокие посты, как в республике, так и на селе. И таких сёл, где крестьяне таким образом выражали своё недовольство коллективизацией и повышением нормам хлебозаготовки, думаю в Украине было не мало.
И уже 11 января 1933 г. на объединённом пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) Сталин ясно дал понять, что инициативу на селе стремятся перехватить кулаки и прочие антисоветские элементы и что с ними пора кончать. Он наставлял:
«С точки зрения ленинизма колхозы, как и Советы, взятые как форма организации, есть оружие, и только оружие. Это оружие можно при известных условиях направить против революции. Его можно направить против контрреволюции. Оно может служить рабочему классу и крестьянству. Оно может служить при известных условиях врагам рабочего класса и крестьянства. Все дело в том, в чьих руках находится это оружие и против кого оно будет направлено.
Это начинают понимать враги рабочих и крестьян, руководимые классовым инстинктом.
Этого еще не понимают, к сожалению, некоторые наши коммунисты.
И именно потому, что некоторые наши коммунисты не поняли этой простой вещи, – именно поэтому мы имеем теперь такую картину, что в ряде колхозов заправляют делами хорошо замаскированные антисоветские элементы, организуя там вредительство и саботаж».
Но мы уже знаем, что в Украине «хорошо замаскированные антисоветские элементы» заправляли не только в колхозах и совхозах но, их хватало и на более высоких должностях. Даже совнаркомы Украины были насквозь пропитаны духом петлюровщины, местничества и национализма. И вот акцентируя внимание читателя на этом факте, данную главу я заканчиваю и перехожу к следующей, которая для меня оказалась совершенной неожиданностью, но как уже говорилось ранее, к ней привела меня логика выше изложенных вполне реальных, не выдуманных событий, мыслей и воспоминаний первых украинцев и тех, кто присутствовал при рождении не только Украины как государства, но и самих украинцев, как народа.
Кто организовал голодомор.
В 2006 году Верховная рада Украины объявила голод 1932 -1933 гг. имевший место в СССР вообще, и особенно в Украине, голодомором, и актом геноцида украинского народа, московскими захватчиками. Но был ли на самом деле этот голодомор? В современной Украине даже запрещено в этом сомневаться. Был и точка!
Ну что ж – голодомор, так голодомор. Но вот только кто его организовал? Кому он был нужен?
Древнеримский сенатор, философ и оратор, Марк Тулий Цицерон в таких случаях говорил: «Ищите того кому это выгодно». А кому это было выгодно?
Известно, что советская власть собиралась из Украины сделать образцовую рабоче-крестьянскую республику на своих западных рубежах, на границе с буржуазной Европой. Об этом не раз заявляли как коммунисты самой Украины, так и большевики в Кремле. Так ещё в 1922 году И. Сталин, тогда ещё веривший в победу мировой революции, подчеркивал, что от решения национального вопроса на Украине зависят дальнейшие судьбы коммунистической революции, а для этого надо превратить УССР «в образцовую, ввиду ее громадного значения для народов Запада» республику. И курс этот не менялся никогда, вплоть до развала СССР. Об этом свидетельствует и то, что именно в Украине производилась большая часть строек индустриализации. Строились новые заводы и фабрики, шахты и электростанции, колхозы и совхозы.
Национал-коммунисты в свою очередь старались убедить центр, что чем больше у них будет свободы и чем самостоятельнее будет Украина, тем быстрее Украина станет такой процветающей республикой, и, ломая через колено, украинизировали народ Южной Руси, - строили свою образцово-показательную Украину. Но народ сопротивлялся. Особенно недоволен был украинизацией рабочий класс. Он ни в какую не хотел идти за украинскими националистами и это их просто бесило. Ненависть к рабочему классу, «за измену украинскому делу» у националистов была столь велика, что сотрудники ГПУ отмечали даже их желание осуществить в будущей, «освобожденной» от советской власти Украине репрессии против рабочего класса, а также выселить за пределы Украины русских рабочих. Но вот только об этом «освобождении» без поддержки народных масс и всё того же пролетариата, нечего было и думать. А народ, украинцев, как мы уже знаем, признавать не хотел. От этого неприязнь националистов ко всему народу Малороссии была фактически такой же как и к пролетариату, и скрывать этого они даже не пытались. Так бывший боротьбист, национал-коммунист С. Ефремов в своём дневнике писал: «Нужно, чтобы сгинуло это рабское поколение, которое привыкло только «хохла изображать», а не органично чувствовать себя украинцами». А нарком просвещения Шумский (тоже бывший боротьбист) на заседании КП(б)У, не жалея крепких слов, сокрушался: «Презренный шкурнический тип малоросса, который… бравирует своим безразличным отношением ко всему украинскому и готов всегда оплевать его». Бывший петлюровский офицер, и известный в СССР режиссер Александр Довженко в кругу близких друзей говорил: «Оказывается, наш на¬род гав¬но, ему со¬вер¬шенно без¬различ¬но, ук¬ра¬ин¬ский он или не ук¬ра¬ин¬ский». - «По¬ляков, вон, то¬же, не ме¬нее и русифицировали, и гер¬ма¬низи-рова¬ли, а они ос¬та¬лись по¬ляка¬ми,
