Воронье

Над печалью моей
Птица, крылья, расправив, взлетела –
Почему воронье осуждают за цвет ее черный?
С уст ее обрывается слово, незаконченное,
Доведенное до предела,
Почему непременно оно украшает людское горе?

Поле, поле вокруг,
А на поле чернеют стаи –
Смысл один – зло людское смеется над ними,
Ну и что, что питается падалью –
Все мы
Тоже ищем от смерти себе пропитание.

Над печалью моей,
Распластав одинокие крылья,
Сверху вниз обрывается с высоты птица,
У которой чернеют, наверное, от бессилия – перья,
В надломленных крыльях,
Выполняя последний полет – каприз!

И никто не одумается
Возвратить ее к жизни,
И никто не поймет, что печаль моя в ней,
И порою мне кажется – жизнь этой птицы бессмысленной,
И поэтому я вам напомнить хочу о ней.

Не гоните, не бейте,
Пусть даже она вам противна,
Ведь она ни к кому из вас злой не была никогда.
Отчужденность ее не клеймите,
И душу не троньте,
Может быть, к ней душа от кого-то из нас перешла!

Над печалью моей умирающей -
Мертвая птица,
На себя боль чужую, приняв, чтобы нам доказать -
Она перьями – чернь, но сильна взмахом крыльев –
Не кляните ее,
Ведь не чуждо и ей умирать!