Было очень светло и снежно
этим днём, проскользнувшим мимо
и исчезнувшим неизбежно,
но на вдохе осталось имя,
и оттаивают как искры
звуки измороси белёсой
на звенящих в ночи регистрах
излучающей нежность дозой,
отпечатком томящей неги,
серебристо-жемчужной ртутью,
альфы слитностью и омеги,
невозможной к познанью сутью.
И, наверное, мне не выжить
без того, чтобы это имя
опускалось снежинкой свыше,
легкотаемо, уязвимо
мне на губы прозрачным эхом,
отголоском небесной соли,
белым северным пухом стерха
налетавшегося на воле.
|
Путёво. 