– Остановись! – кричу, – заливисто смеется
наперекор, девчонка сумасшедшая бежит.
В груди кольнуло – точно разобьется!
Этаж десятый. Поздно. Ей не жить.
Закрыв глаза, представил, как ни странно,
Что в позе неестественной она
с бетоном встретившись желанным,
в крови лежит. Моя ли в том вина?
Схватился я за раму. Побелели
костяшки пальцев, губы, скулы, нос,
И на ногах стою, конечно, еле-еле,
Какой же черт за ней меня понес?
– Не плачь, любимый, – Снова ее голос,
– Клянусь, не брошу, – в воздухе парит!
– Ведь за тебя два года я боролась,
Идем со мной, – и тянет, что магнит.
И, встав на подоконник, прикоснулся
к тончайшим крыльям, – Фея, ты простишь?
Отверг тебя однажды, но вернулся…
– Все хорошо, сейчас ты полетишь!
– А я бескрылый! – Это поправимо, –
Шепнула сладко, гладя по лицу,
К себе прижала резко, ощутимо:
– Вдохни поглубже с крыл моих пыльцу.
Под нами город: крыши и площадки,
Огни внизу – песчинки дальних звезд.
Целую пальцы Феи я украдкой,
Чуть позже губы, пролетая мост.
Лишь помню, что очнулся у дивана
В общаге мерзкой. Рядом «фея» спит.
Вчера – красавица, сегодня – в платье рваном,
И крылья тоже потеряли вид.
По правде не было: ни крыльев, и ни Феи –
Ты поднялась, запитая: - Good luck!
Надела кофту, пусть она не греет,
Скрывая в сгибе локтя твоего синяк.
19.10.2013г. |
