Мох под ногами стелился, что мягкий ковер,
Дальше и дальше звало меня древнее пенье,
В отблесках листьев чешуек я видел узор,
В шепоте крон я змеиное слышал шипенье;
Только сильнее сознанья был леса искус,
Все позабыл я – и страх, и урок Одиссея,
Глушь предлагала попробовать тайну на вкус,
Ночь ликовала, и сумерки стыли, густея.
Вот и угас, и ушел на покой долгий день,
Тени сомкнулись, остатки лучей вытесняя,
Дуб-великан надо мною заносит кистень,
Ветви слилися, впотьмах очертанья теряя.
Здесь одинок я, но здесь я совсем не один,
Скрыты от глаз, изучают меня прихожане –
Шорохи, шелест…Чужой в храме древних глубин,
Вовсе не мыслю о крови, вражде и обмане!
Где ты, дорога? – Молчание черных небес,
Где ты, мой дом? – Треск сучка под моею ногою,
Тайн мне не нужно! Приди, хоть ты ангел, хоть бес,
Выведи прочь одному тебе зримой тропою!
Нет, не явился никто, чтобы взять за рукав,
Чтоб повести, как бессильного или слепого,
Только звезду я увидел, взгляд к небу с надеждой подняв,
Только звезду, точно светоч из мира иного.
Шел на нее я, забыв о боязни пропасть,
Шел я и слушал, и чудились тихие вздохи,
Видел огни, что напилися душами всласть,
Яркие, прыткие, в топь заводящие крохи.
Вот и сменился дорожкой зеленый покров,
Вот и редеют колонны древесного зала,
Вот вдалеке огоньки, силуэты домов,
Что же звезда? – В облаках набежавших пропала.
Раньше не видел ее, как не видел других,
Были осколки, но не было доброго света;
Там, в вышине, над землей совершая круги,
Ждут они взгляда, на оклик безмолвный ответа.
Взгляд мой тяжел, коль поднять его смог лишь сейчас,
В поисках жизни, единственной верной дороги,
Только ль нам грустно, когда забывают о нас
И вспоминают лишь в миг темноты и тревоги?
***
Вновь надо мною кромешная, липкая мгла,
Вновь огоньки на болоте сверкают грядою,
Тщетно жду встречи я с той, что однажды спасла,
В тучах пропавшей навеки волшебной звездою. |
