Он резал память лентами событий
минувших дней
и склеивал в рулон,
вымарывая тлен пустых наитий
и мизерность отождествлений.
Он
страдал, надеясь простоту сюжета
не разорвать надуманной строкой
утраченных иллюзий.
Рикошетом
гремящих кружек в мюнхенской пивной
царапнет слух скрипучий голос чайки,
прожжёт в реминисценциях тавро
и канет медно в пластик попрошайки
на перекрестке Michigan-Monroe.
Чикагский сонм бомжей-туристов-клерков
хромированно плещет в Cloud Gate
волнами отражений,
исковеркав
у Navy Pier поставленный на рейд
флот небоскрёбов.
Проткнутое небо
отмстит за боль,
и бесконечный дождь
добавит к спеси вечножёлтых кэбов
промозглость дня.
Накинув макинтош,
прикупленный по срочному в лавчонке,
он двинется по кругу бытия,
откручивая метры киноплёнки
про бывшего не своего себя. |
изломом отражаясь в Navi Pier.
Таращились нерусские девчонки,
как Alex Zaver's
Walking In The Air.
Забыв про макинтош, he was in clouds.
Летел through thunderstorm и верил - soon,
он
бывший, сам не свой, but very proud
однажды will be
Walking On The Moon.
Там хлопнет по плечу седого бога, -
"Come on, попробуй, если ты не трус,
I'll wear your поношенную тогу,
а ты,
My God,
try
Walking In My Shoes.
Hi there, Al! :-)