Пишу тихонько, не спеша.
А там за каждой строчкой,
Твоя скрывается душа,
И ждет, когда молочник,
Снесет на старческом хребте,
Проклятья долгой жизни.
Ты ж не скупилась в суете,
На плаче горькой тризны,
Молить за счастье и покой,
Всевышнего величья.
Сама жила в кручине злой,
От мира безразличья.
Рожала, все ж давал ей Бог,
Отраду темных ночек.
Пришла и радость – вот сынок,
А там четыре дочки.
Моей России боль-душа,
Живет на черноземье…
Сказать, что ростом хороша,
Иль бюст на загляденье,
Не повернется мой язык,
Эх, вырвать бы заклятье.
На ней же ситца малый бзик,
От свежего крахмальца,
И чистота, что душу жжет,
И каша манной сечки,
В гостиной кисленький компот,
Тепло от старой печки.
Так подойди пусть жар огня
Живущий в твоем сердце,
Согреет сирого меня,
Больного иноверца…
И вот уже в молельный час,
К седому изголовью,
Поспел от света ровный глас,
Кропить святою кровью. |
