По полю конопляному гуляя,
Один Ишак пощипывал траву.
Потом прилег в тенёчке за сараем
И в грезы погрузился наяву.
Во сне себя увидел он поэтом,
Которому ни Бог, ни чёрт не брат.
Строчил Ишак частушки и куплеты,
Копытами постукивая в лад:
-- Я гений, сверхталант литературы,
Стихи мои не жалкая фигня!
Ничтожна остальных макулатура,
Читать полезно только лишь меня!
Пигмеям не понять моих высоких
Наполненных величием стихов,
Ослиных мыслей, как ведро глубоких,
Насыплю вам две тысячи томов!
И так орал непризнанный сей гений,
В траве валяясь битых два часа.
Проснулись в нём и Пушкин, и Есенин,
Толстого с Байроном смешались голоса.
Но вот беда, в своих ослиных грезах
Он главного, увы, не понимал.
Не вышло с Ишаком метаморфозы,
Он громкое «Иа!» лишь издавал.
***
Немногие из нынешних поэтов
Себе при жизни ставят пьедестал.
Но канут ишаки такие в Лету,
Кто лишь «Иа!» безумно прокричал. |
