Ночь обнажалась, приспустив закат
На край земли, за коим солнце село,
Чтоб вновь примерить пение цикад
На чёрный цвет подлуненного тела.
Убийственна для ночи тишина,
Несвойственна, цианисто-цикутна.
Ночь звуками напичкана до дна,
По горлышко, по маковку, по утро.
Как много можно слышать по ночам,
Прошитым комаринистою нотой.
Июнно лунный бубен зазвучал.
Фонарный свет разбавлен позолотой.
Роскошествуй, дразни своим добром,
Бравируй многозвучной тишиною…
О том, какая ты бываешь днём
Я помолчу, я рот не приоткрою.
|
На край земли присела, виден зад
Глаза во тьме сверкнули позолотой
Прошив всё комаринной нотой