Темнел закат, как угли в печке
и темнота росла, как крик,
с лицом морщинистее свечки,
вошёл старик.
Вошёл без стука и без слова,
как будто что-то он забыл.
Потом сказал: “Сынок, здорово…
Меня ты видно позабыл.
Ну что ж, не помнишь и не надо,
нет, света ты не зажигай.
Я посижу с тобою рядом,
недолго, ты уж не серчай”.
И вдруг он обнял меня грубо,
по-деревенски, силой всей.
Как неудобно – тебя любят,
а ты не помнишь, хоть убей!
Он стал рассказывать о том лишь,
кто умер, свадьбу кто сыграл,
и постоянно было: “Помнишь?”
Послушно я ему кивал.
Он говорил, он ждал ответа,
а что я мог ему сказать?
Что я забыл его соседа?
Что я не помню его мать?
Я от него не мог отречься,
а он устало замолчал.
Вот так я встретил своё детство,
а будто старость повстречал. |