Прокрадываясь тихо к изголовью,
Стараюсь не дышать и не скрипеть,
В пружинном поле сладких удовольствий,
Где за подушкой притаилась чья-то смерть.
Сидит с косою, хмуро озираясь,
Как- будто ей должны остатки дней,
Принесть на блюде в дрожи колебаний,
Пасть на колени в страхе перед ней.
Старуха знает, видела немало.
И в юности косила на войне,
Тех, кто на головы накинули забрала,
Купались в водах теплых и вине.
И девочек за холмы ягодицы,
Поглаживая страстию немой,
Не прятали морщинистые лица,
Ни праведник смущенный, ни изгой.
Теперь дрожат пред обликом старухи,
И дожидаясь случая конца,
Как по наветам, по забытым слухам,
Хотят достичь заветного венца. |
