Когда еще не порченым юнцом,
В отряде пионерском песни слушал,
Непонимая, что говорю с Творцом,
Я продолжал скучать и бить баклуши.
Не находил каких-то светлых сил,
Прикрыть глаза, и сердцу предавая,
Души закрытой лопасти ветрил,
Отдать себя заботам жизни рая.
Не находил, вину искал извне,
А жизнь текла в пределах междометий.
Семья, жена, любовницы, вполне,
Мне заменяли мудрости столетий.
Но, наконец, Он в милости своей,
Меня коснулся мудрою рукою,
И мой остаток недожитых дней,
Наполнился и смыслом, и любовью.
И я узрел в судьбе голгофский крест,
Спасительную вязь дел мудрых и событий,
С тех пор живу, не представляя мест,
Вину, любовницам и пагубным соитьям. |