Когда мне грустно я делаю так
(хоть говорить неловко):
возьму 3 копейки, зажму в кулак
и в прошлое – за газировкой.
Пусть там ошибок моих не счесть,
пусть там осина плачет,
там настоящее что-то есть,
то, что нельзя запачкать.
Там хорошо. Так лечу хандру.
Признаюсь, я был далеко не ангел,
но я пришёлся там ко двору
с патлами в джинсах «Wrangler».
«Beatles» в душе. За углом – портвейн.
Драка на танцплощадке.
Так что же хорошего было? Дверь
туда открывается сладко:
и сразу – песни дворовой мотив
уводит во время оно,
любовь, где пьянеешь даже от цифр
номера телефона.
Молодость – это всегда – ликбез,
сразу по лбу поленом.
Это направо партийный съезд,
юность она – налево.
Юность – это наш высший суд,
вечный восход солнца.
Читаются Маркес и Воннегут,
в сердце живёт Высоцкий.
Ну, а вокруг – «Ленин навек»,
свет голубых экранов,
трибуна, откуда вещает генсек
про нас и «сосийские сраны».
Конечно же «путеводная нить»,
лес рук вздымается мощно
в стране, где нельзя ничего купить,
правда, достать можно.
Костёр, гитара, реки простор,
звёзды с ума сводят …
«Чайка по имени Джонатан Ливингстон»
это и есть – свобода.
Так что же во мне оставило след,
если взглянуть трезво?
Милых девчонок вечное «нет»?
Сумма имён в подъездах?
Или с тобой уходящий вокзал?
Признания в междометьях?
Друг, которому обещал
однажды шагнуть в бессмертье?
Жизнь, в которой всё трын-трава
и где друзья повсюду?
Или вот эти твои слова:
«Я тебя не забуду»? |
