Катилось солнце кромкой поля
Меж синеглазых васильков.
А заяц-день, попрыгав вволю,
В лес сиганул и был таков.
Ковыль - в предчувствии заката,
Спит подорожник на меже.
Мне стало грустно, что когда-то
Я не приду сюда уже.
Не налюбуюсь на ромашку,
Перебирая лепестки.
Чуть дальше поля, за овражком,
Я не увижу гладь реки.
В груди нечаянно, невольно
Заполыхало без огня,
И до мурашек стало больно:
Жила-была – и нет меня!
Ведь я еще недолюбила,
Не написала все стихи
И до конца не отмолила
Земные женские грехи.
Прочь, настроение дурное!
Живу, в лицо тебе смеясь.
Но отчего так сердце ноет?
Ответь, ромашка, не таясь! |