Я был занят. Мне некогда было.
Барахлом загружая фургон,
пропотел я, как проклятый, в мыло,
но опаздывал всё же. Тут он...
Небогато одетый, небритый,
бомж, не бомж – кто его разберёт? –
подошёл, улыбаясь забито,
и стоит – ни назад, ни вперёд.
"Что за чучело? Что за чудило?
Не хватало мне только бича!"
Я был занят. Мне некогда было.
И ему я сказал сгоряча...
Я сказал ему грубо, чего там:
"..ль ты лыбу-то давишь свою?!
Отвали! Я, слышь, вишь, по субботам,
да и то не всегда, подаю!"
Он стоял, будто что-то мешало
монолог мой понять до конца,
лишь улыбка неспешно сползала
с очень доброго, кстати, лица.
И не злобно, а просто, спокойно:
"Извините. Я думал... помочь..." –
мне сказал он, а после достойно
и уверенно двинулся прочь.
Было некогда мне. Я грузился,
под собою не чувствуя ног.
И успел, не подвёл, уложился,
еле-еле, но всё-таки в срок.
Всё прошло хорошо, без накладок.
Отдохнуть бы теперь! Только, вот,
на душе – этот тёмный осадок,
что покоя никак не даёт.
8 сентября 2016 г. |
А над словом надо подумать. Хотя, улыбка-то у него была... э-э... такая, как-будто он даже не улыбался, а говорил: "так-то я хороший, но, наверное, зря я подошёл". В общем, подобие убитой улыбки, как сейчас помню. 
Я как пришёл сюда только, он один из первых стал со мной общаться. Помогал, подсказывал, но всегда по-доброму. В общем, очень хорошо ко мне отнёсся. 
