А я разрушить, расколоть всех тайн кристалл,
Надумал вечером, в присутствие знакомой,
Она кричала: бей молотком, нахал,
Или помрешь безумным, бестолковым.
А так узнаешь истину небес,
Очищенным придешь к подножью Бога,
А рядом на столе противный бес,
Хвостом махал и корчил злые рожи.
И я дрожал, страшась разбить кристалл,
Таким родился хилым и трусливым.
А поэтесса, завершая бал,
В меня метнула три плода от сливы.
Лицо опухло, синяки на лбу,
И на щеке, и под заплывшим левым глазом,
Я все дрожу, и графоманке вру:
Нельзя же так, по кумполу и сразу.
Давай подумаем, сведем концы к концам,
Помолимся перед таким событьем.
Она шипела: сходим к пацанам,
Они тебе по морде, по наитью…
Достался же мне мерин и вахлак,
Добыть не может тайну мирозданья,
Иди на фабулу, и там учи дурак,
И там тащи за яйца назиданья.
Я прибежал на крае божьих сил,
К Ажановой нырнул, затем к Татьяне Лайне,
У Чугуновой два денька гостил,
Затем к Киреевой, усевшись в местный лайнер.
Ох, у кого я только не бывал,
Пока все черти от блатной стихиры,
Меня загнали в старый сеновал,
Затем закрыли на тверской квартире.
Я не хочу познать величье тайн,
Тем более колоть башкой кристаллы.
Так прилетай скорей Татьяна Лайн,
И забери меня в свои анналы. |