Давайте, заходите в гости,
Сегодня я в ударе,
Вот и коньяк Камю нашелся в будуаре.
Прошу мьсе, и вас, мадам прошу.
Сегодня можно приложиться к алкоголю,
Тоска ушла, осталась тишь, да блажь.
Вам к буженинке горчицы, или соли,
А ты, мсье на хлебушек намажь,
Чего, чего, да, кушай чего хочешь.
Не мне тебя обжорству поучать.
Щас выпьет иноверец, и затопчет,
Ах, до чего смешной, да погоди глотать,
Без счету, на халяву, вот утроба.
У нас своих халявщиков не счесть.
Ну, тормозни, прошу ведь, ради Бога.
Не то в Париж, там поимеешь честь.
Мы русские, у нас душа пошире,
Не то, что вы, халявщики и мразь.
Надраться можно водкой на кефире,
Давай на выход, слышь, с кровати слазь.
Надрался, слабаки эти французы,
И англичане тоже слабаки,
Иной нажрется с водочкой арбуза,
И кажет, недоносок, кулаки.
И вот надысь, прищлось учит придурка,
А говорил ему: не увлекайся, гад.
Он на паркете подбирал, козел, окурки,
И был доволен, и был, чудила, рад,
Когда пришла уборщица седая,
А он пристал, дурной интеллигент,
Давай, мол у постель, в пределы рая,
Она кричать, явился пьяный мент.
Мутузили напару иностранца,
А тот хрипел и сопли утирал.
И в протоколе помянули, мол, засранец,
И, у старухи кошелек украл.
Явился консул, с ним две проституки,
Валютные профуры, наших знай.
И в обезьянник не надолго, лишь на сутки.
И поделом - старух не обижай. |
И заявляю смело я:
Средь них немало есть засранцев.
У нас их тоже до х...я.
Средь них немало пидо...сов,
Как в общем в нации любой.
А пидо...ас, как многим ясно,
Совсем не то, что голубой.
И я, наверное, засранец,
И где-то даже не того.
Для них я - тот же иностранец,
Не понимающий всего,
Всего того, что им знакомо,
К чему лежит у них душа.
И в их не верящий оковы,
Свободой в наглую дыша.
На мудрость духа уповаю,
Что вьёт кармическую нить.
И всех на свете призываю,
Простую мантру уяснить:
Не дай мне, Будда, докатиться,
Чтоб против логики пойти,
И ксенофобией гордиться
И мизантропию блюсти!