Мой Мастер, простите, что я сохранила листы
Романа о казни Иешуа, муках Пилата.
Порочное – в прошлом, а новые мысли чисты,
Как белые простыни в Вашей больничной палате.
Я крем Азазелло втирала до боли сама,
На бале чужом королеву играла приватно.
Нагое колено распухло и ныло весьма,
Но очень хотелось вернуть Вас в уют на Арбате.
Мой Мастер, меня изменить не сумеет никто!
И магии Воланда сердце Марго недоступно.
Латунскому (критику) я разгромила притон,
Невидимой ведьмой летая без крыльев и ступы.
Снимите очки поскорей, милый мой Чародей!
Я сбросила платье и смято оно у постели.
Пока Вы роман обгоревший читали весь день,
О ласках ночных Маргарита и думать не смела... |
Послесловие:
Примечание: на иврите ударение в имени Иешуа
не совпадает с русским звучанием,
здесь оно на втором слоге – ИЕшуа.
Источник: «Энциклопедия литературных героев» (М., 1997).
На бале чужом королеву играла приватно.
Нагое колено распухло и ныло весьма,
Но очень хотелось вернуть Вас в уют на Арбате .Арбатно.
Снимите очки поскорей, милый мой Чародей!
Я сбросила платье и смято оно у постели.
Пока Вы роман обгоревший читали весь день,
О ласках ночных Маргарита и думать не смела...
Строфа плохая. Нет рифмы и нет ритма.
Мне кажется, что это Давид Самойлов.
И никто не обижался
Вот такая брат эпоха
Блок ответил "очень плохо"