Но до чего банален жизни цвет,
Как-будто радуга ушла в иную вечность.
Порыв души увял за столько лет,
Осталась серая седая бесконечность.
Хотел поэт немного оживить,
Веселым творчеством московскую округу,
Его схватили, стали в морду бить,
С ним вместе пострадали две подруги.
Столице не нужны который год,
Поэты пришлые и странники с глубинки.
Здесь процветает свой особый род,
И гнусность скоморошьей клики.
Противные, застрявшие в зубах,
Поборники столичной хватки люди,
Никак со сцены спрыгнуть не хотят,
Вперед ногами их несут на блюде,
На завтраки упитанных чертей.
Те кости сплюнут, брезгуют вонючим,
Останком сверх заслуженных людей,
Что дух собачий свой в столице мерзкой мучат. |
