Тихо гений развевает белый шарф над сонмом дев.
Те невинные не знают - сочиненный им напев,
Предназначен осветленью непорочно чистых тел.
Святый дух летит досрочно к окончанью этих дел.
Прикоснись певичка к розе, утомленная душа,
Проливай в досуге слезы, на постельку малыша.
Он кудрявый расточает рифмы модные до сель,
А корабль жизни знает, что придется сесть на мель.
Там пришелец из Парижа заряжает пистолет,
А кудрявый бард все ниже, наклонился съесть котлет.
Пьяный Дельвиг разливает в кружки старое клико,
Кюхельбекер запевает, Пущин пялится в окно.
Взбудоражены пострелы, барды Царского села,
До сих ох морды целы, и цветет вокруг ветла.
Но зимою непорочно ляжет на скрипучий снег,
После выстрела досрочно, гений разбудивший век.
Пронесется над столицей, громогласный дикий вой.
Вместе с белою девицей, кончит жизнь неравный бой.
Смерть расставила капканы, и попался в них чудак,
И слезу пролил забавный на балу хмельной дурак. |