Таки "взорвусь", пусть даже и в пустыне,
Всевышний разрешит моей душе,
Признать себя другим не нужной ныне,
Средь выбросов безликого клише.
И пусть моя останется, как остров,
Безлюдный, но без хищничества в нём.
А боль в душе бывает только острой,
Как зимней ночью, так и летним днём. |