Не расположены сейчас вести беседы,
Ведь на столе безумие котлет.
И там салат с добавкою череды,
Кто устоит? Не ты ль любви поэт,
Иль может ты, красотка-поэтесса,
И скромный бард, сопливый и седой,
Или влюбленные за синей занавеской,
С их поцелуями и действий чередой.
Но нет помех в сей час чревоугодью,
Гремят фужеры, и в них фонтаном бьет,
Шампанское с бутылок и ведерок,
И ждет блаженства толстенький живот.
Кто виноват? Конечно же хозяйка.
У ней родная тетка умерла,
Завидное наследство, сонм подарков,
И во дворе: три телки, два козла,
Четыреста гусей, и шесть павлинов,
В амбаре черном старенький «москвич».
Вот радость, наконец, в родной долине,
И пьянка до потери всех прилич. |
