Отмеряя разлуку, колеса стучат,
И туман за окошком клубится, как дым.
А мне так вдруг сейчас захотелось назад:
Город мой, к твоим стенам седым.
К твоим темным аллеям, твоим площадям,
К ив склоненным над речкой стареющим косам,
К твоим мелким, холодным, осенним дождям,
К серебристым, прохладою дышащим росам.
Будут сниться в разлуке мне купола
Златоглавой Софии твоей.
Мотыльком, от невзгод опаливши крыла,
Каждый раз возвращаюсь я к ней.
Раз за разом разлуки с тобой тяжелей:
Всё сильней и сильней я грущу.
Город мой, я прошу: ты меня пожалей;
Не кричи мне вослед "не пущу!".
Я вернусь - я всегда был твой преданный сын,
Мы не раз ещё вместе встретим рассвет.
И поверь, на земле у меня ты один,
И милей, и родней тебя нет!
|
и от себя не убежишь, милее места нет
где мы родились, прекрасным получился стих.
Ночь спокойная такая, что не слышен шорох в листьях,
Если бы была такая тишина в душе и мыслях.
Есть две лесенки стеклянных, чтобы в сердце по ступеням
Восходить моим печалям и спускаться утешеньям.
Если бы моим печалям встретились твои печали,
Как они бы говорили, что друг другу отвечали?
Птичка с ниточкою в клюве, ты летишь легко и дивно,
Дай мне нитку, чтоб пришилось сердце к сердцу неразрывно.
На горе я дом построю, говорили - темный, тесный,
Я вошла, и всё светилось добротой его небесной.
Не нужна другая роскошь, только б видеть сны с тобою
И чтоб было изголовье убрано моей косою.
Я люблю сильнее жизни, крепче всех родных и милых,
Горячей земли и неба и сильней любить не в силах.
А любовь твоя, как речка, вниз по ней бежит водица,
Набегает, убегает и во век не возвратится.
Поцелуи, вздохи, стоны, слёзы, что текут упрямо,
От чего идут – известно, а куда идут – незнамо.
Я услышу грустный голос в тишине без повторенья,
« Кто зовёт меня? – спрошу я, и в ответ услышу: »Время!»