Февраль ещё в разгаре.
Утром рано
проснулся и в окне увидел я
танцующего в облаке тумана,
нежданного зимою журавля.
И я подумал: что-то здесь нечисто,
и это мне совсем не по нутру…
Увидеть журавля-«африканиста»
зимой? Ну, это явно не к добру…
Опять завьюжило…
И вдруг синица
в моё заиндевевшее окно,
озябшая, настойчиво стучится:
открой, мол, я стучусь уже давно!
Я прошептал: - Чуть погоди, подружка! –
и в дом дорогу птице приоткрыл,
и отломил ей ломтик от ватрушки,
и в блюдечко водички ей налил.
Синица попила и поклевала,
и пискнула на птичьем языке,
по комнате немного полетала,
нашла местечко в дальнем уголке,
нахохлилась слегка и задремала…
А я сидел с фломастером в руке
и рисовал её в своём альбоме,
и думал думу: неужели жить
синица захотела в этом доме?
Так чем же эту птицу мне кормить?
…Вдруг в дверь звонок.
И кто ж так очень рано
пожаловал по душеньку мою?
– Откройте же, доставка телеграммы!
«Привет прости встречай меня люблю»
|
И то, что птицы учуяли твою добрую душу, и то, что они в ней не ошиблись, и то, как ты вкусно все это нам рассказал.
Юра, ты просто наше чудо!