Он в прокуренном вагоне ехал сутки напролёт.
У него авто в угоне. На корню подрезан взлёт.
У него долги за хату и жена живёт с другим.
Неудачник…небогатый…
Кто по жизни?
Пилигрим.
Только всё ему до «фени», в голове его стихи!
Был поэтом наш Евгений. Дня не мыслил без строки.
И неслась как будто мимо вся его худая жизнь.
Он же, рифмами томимый, журавлём стремился ввысь.
«И зачем ему, - смеялись, - сочинять их ни за грош?»
Только образы рождались, зрели, словно в поле рожь…
Он сошёл на полустанке, будто кто его толкнул.
На перроне две гражданки, сумка, клетчатый баул.
У одной, что помоложе, васильковые глаза,
Плащ из тёмно-серой кожи, по щеке бежит слеза…
«Провожает, видно, маму», - пронеслась у Жени мысль
И продолжила упрямо:
«Обязательно женись».
Вот гражданочку с вещами пропустил в себя вагон.
Пять минут. Как обещали. И почти пустой перрон.
Видит Женя, у киоска плачет девушка в плаще.
От надуманного лоска ни следочка. Вообще!
Стало жаль ему девчонку. Подошёл. Уткнулась в грудь.
Форс мажоры для поэта - всё равно, что жизни суть.
- Вы отзывчивый мужчина…
Провожала я свекровь.
А сегодня годовщина…Ой, сейчас заплачу вновь…
Мы и жили то недолго. Не успела и родить.
Улетел к друзьям на Волгу…
В общем, некого винить!
Пригласил на чашку чая в привокзальное бистро.
Сам того не замечая…
Да, предание старо.
В общем так:
У двух поэтов обломала крылья жизнь.
Не дописаны сонеты. Вышли, за руки взялись,
Зашагали по аллейке, а в глазах надежды свет.
Жизнь долга да всё успей-ка!
Вот и весь иммунитет. |
