С.Я. Маршак
О, как я лгал когда-то, говоря:
«Моя любовь не может быть сильнее».
Не знал я, полным пламенем горя,
Что я любить еще нежней умею.
Случайностей предвидя миллион,
Вторгающихся в каждое мгновенье,
Ломающих незыблемый закон,
Колеблющих и клятвы и стремленья,
Не веря переменчивой судьбе,
А только часу, что еще не прожит,
Я говорил: «Любовь моя к тебе
Так велика, что больше быть не может!»
Любовь - дитя. Я был пред ней не прав,
Ребенка взрослой женщиной назвав.
А.М. Финкель
О, как я лгал, когда в стихах твердил,
Что не могу любить тебя нежнее.
Мой жалкий ум тогда не ведал сил,
Огонь любви взметающих сильнее.
Случайностей я видел миллион:
Они нарушат клятвы и решенья,
Ославят прелесть, выгонят закон,
И твердый дух толкнут на преступленье.
Зачем, увы, их власти устрашась,
Я не сказал: «Люблю тебя безмерно?!»
Сомненьям отдавал свой каждый час,
Не понимал, что верно, что неверно?
Любовь - дитя. Зачем же ей расти
Я не позволил, преградив пути?!
Н.В. Гербель
Мой друг, те строки лгут, что прежде я писал
Где пелось, что любить не в силах я сильнее
Тогда я весь пылал и разум мой,
Что может пламя то гореть еще светлее.
Но зная, что кругом случайности нас ждут
Вползают между клятв, претят царей веленьям
Низводят красоту, кладут предел стремленьям.
И к переменам дух незыблемый влекут,
Я вправе был сказать под Времени давленьем:
"Теперь лишь от души тебя я полюбил!"
Так как уверен лишь я в настоящем был,
А будущность была окутана сомненьем.
Любовь - дитя, и слов поток моих дает
Лишь полный рост тому, что все еще растет.
С. Степанов
Увы, в своих строках тебе я лгал,
Сказав, что не могу любить сильнее, -
Тогда никак я не предполагал,
Что пламень мой способен быть полнее.
Но, тиранию Времени признав,
Чьи неисповедимые напасти
Ломают веру и лишают прав,
Мнут красоту и низвергают власти,
Уверенный, что миг неверен всяк,
Я жил тогда одной минутой тою,
Сказав тебе, - и вот попал впросак! -
Мол, я люблю с предельной полнотою.
Любовь дитя. А я назвал, прости,
Созревшим то, чему дано расти.
А. Кузнецов
Я говорил: «Я так тебя люблю,
Любить сильнее просто невозможно», -
Но больше никогда не поступлю
Столь опрометчиво и так неосторожно.
Ведь время миллионом перемен
Нарушит клятвы, строгие законы,
Откроет правду горестных измен,
Разрушит и святыни, и каноны.
Настало время горечи моей;
Ты ближе мне, но бесконечно дальше.
Я лгал тебе - любовь моя сильней,
Люблю тебя! Люблю нежней, чем раньше.
Любовь - дитя, и слов моих поток
Мощнее делает ее росток.
А. Шаракшанэ
Те строки, что писал тебе я, лгали -
Ведь о любви моей в них говорится,
Что больше ей не стать. Я мог едва ли
Знать, что огонь мой ярче разгорится.
Таящее превратностей мильоны,
И королей обеты Время рушит,
Возводит всем намереньям заслоны,
К измене сильные склоняя души.
Тогда, боясь его жестокой власти,
Не вправе ли сказать я был: "Теперь я
Сильней всего люблю тебя", - напасти
Предчувствуя, и лишь мгновенью веря?
Любовь большой назвал я горделиво,
Она ж - дитя, что все растет на диво.
И. Фрадкин
Увы, в стихах я лгал тебе тогда:
Под взглядами твоими пламенея,
Я клялся искренне, что никогда
Костру любви не воспылать сильнее.
Ведь Время рвет указы королей,
Обеты рушит, красоту пятнает,
На переосмысление вещей
И поиск нового умы склоняет.
Но тиранию Времени поправ,
Любовь созрел а, отмела преграды -
"Не воспылать сильней!" - я был не прав,
Я заблуждался - горше нет досады,
Любовь была дитем; как я не смог
Ребенка рост предречь? - суров урок.
С.И.Трухтанов
В стихах своих тебе я лгал невольно,
Что чувств моих сильнее быть не может:
Откуда знать я мог, самодовольный,
Как ярко суждено им вспыхнуть позже.
Событий миллионы, все поправ,
Сметают клятв, законов уложенья;
Тускнеет красота, мягчает нрав,
Упрямый ум свое меняет мненье.
Что я люблю сильней, чем буду впредь,
Кричал тогда я громче всех на свете
И думал: "День сегодняшний, как твердь,
А завтрашний - изменчив, словно ветер".
Бутон любви, как мне б он ни был мил,
Цветком назвать я, каюсь, поспешил.
Р. Бадыгов
Те строки, что писал я прежде, лгут,
Когда твердят: нельзя любить сильнее.
Не знает разум ни границ, ни пут,
Огонь в душе горит еще яснее.
Любви ли клятвы, царский ли указ -
Ничто на свете не избегнет тлена.
Прекраснейшим намереньям в свой час
В конце концов наступит перемена.
Но отчего любовь короновать
Я не бегу, поспешность отвергая,
И не страшусь богатство потерять,
Надежду на грядущее питая?
Любовь - дитя, и я сказал бы просто:
Она растет, и нет пределов роста.
А.В. Велигжанин
Я говорил «люблю» и так привык,
Что стало ложью слово попугая,
Не знал тогда я, пламени язык
Меня коснётся, сердце обжигая.
Но времени загар красой священной
Взгляд ослепил, от цели уводя,
А миллион несчастий и измены
Испытывали клятвы короля.
Зачем, увы, со временем в раздоре
В дне завтрашнем не был уверен я,
И не сказал с отвагою во взоре:
«Мечта моя, теперь люблю тебя»?
Любовь - малыш; он всё ещё растёт,
Как оценить не прерванный полёт.
В. Микушевич
Писал я, за стихом слагая стих,
Что пламенеть мне ярче невозможно,
Как будто я любил от сих до сих,
Но признаюсь: то, что писал я, ложно.
Поскольку прихоть времени в тщету
Ввергает повеленья королей,
Мысль притупляя, сушит красоту,
И сильный ум прельщен игрой ролей.
Как мог я новых от любви щедрот
Ждать, если рушит время времена
И ненадежным обнадежен тот,
Кому лишь безнадежность суждена?
Одно из двух: любовь уже прошла
Или она пока еще мала.
В. Мазуркевич
Написанные мной когда-то строки лгали,
Что будто бы нельзя любить тебя сильней,
В неведенье своем я думал, что едва ли
Способен пыл души гореть еще ясней.
Страшася времени, я знал, что обещанья
Покорствуют вполне случайности простой,
Что время губит все, - красу и упованья,
Колеблет мощь царей, меняет мыслей строй;
И вправе был тебе сказать я без обмана:
"Сильнее, чем теперь, я не могу любить".
Ведь будущность тогда скрывалась средь тумана,
О настоящем лишь я в силах был судить.
Мой друг! Любовь - дитя, питаемое нами.
Она растет по дням и вырастет с годами.
А.С. Гуревич
В своих строках я прежде вам солгал,
Сказав, что не могу любить сильнее;
Но ведь тогда я не предполагал,
Что мой костер начнет светить яснее.
Я видел: время тысячью причин
Ничтожит клятвы и слова царей,
Тмит красоту, дробит любой почин
И губит дух нестойкостью вещей.
Так мог ли, помня о его руке,
Я не сказать: «Моя любовь — предел»?
Я твердо знал: все зыбко вдалеке,
И славил миг, а дальше не глядел.
Любовь — дитя; я, обманувши вас,
Звал зрелым то, что зреет и сейчас.
