Цветаевой томик "дежурит" на полке

Мне вот это стихотворение больше понравилось, чем "На полустанке". Ещё вчера.
Только не нужно пестрить кавычками. Их надо убрать. После юности лучше поставить тире.
И соединить на всегда.

Выглядеть это будет примерно так:

Цветаевой томик дежурит на полке,
В потрёпанной верхней одёжке старик.
Совместный наш путь с ним из юности - долгий.
Лохматому хиппи теперь бы парик.

На пенсии мы. Прописались на даче.
Здесь плед и очаг наготове всегда.
Разжёг, завернулся, и можно судачить
С Мариной о жизни, и что в ней - беда.


Теперь смотрите: вот Вы использовали образ "томик Цветаевой дежурит на полке". Неплохой образ (правда, лучше, может быть, написать не Цветаевой томик, а Цветаевский томик). Использовали, а зачем? Использовали и... забыли. А интерес в том и заключается, чтоб не загромождать образами стихотворение, как книжную полку - разными книгами (ненужными в том числе), а раскрыть этот образ, как раскрывают книгу. Написать о том, в чём именно это дежурство состоит. Как он дежурит. Обыграть само слово дежурить. Дежурить - то есть быть всегда наготове (как Вы пишете дальше, но... не про томик Цветаевой, а про плед), готовым прийти на выручку, на помощь. Кстати, слово-то ведь само французского происхождения (помните, по-французски жур - день). Вот это бы надо всё обыграть. Тогда и получается стихотворение.


Теперь тут: "и можно судачить с Мариной о жизни, и что в ней, - беда".
Это не по-русски, Сергей. Вернее, по-русски, но очень косноязычно. Да, в стихотворной речи можно иногда опускать некоторые служебные части речи. Но делать это нужно осторожно. Иначе получается не очень грамотно. Ведь нормально-то фраза должна звучать: "и можно судачить с Мариной о жизни и о том, что в ней - беда". В данном случае часть союза нельзя сокращать.
Дальше. Допустим, Вы сделали фразу такой, как полагается. "И можно судачить с Мариной о жизни и о том, что в ней - беда". Проанализируем, о чём говорится в предложении? О том, что можно с поэтом прошлого поговорить о жизни, и о том, что в ней (в жизни) можно расценивать как беду. Невольно возникает вопрос: почему такое узкое содержание принимает второй вопрос, по которому автор хотел бы общаться с Цветаевой? Почему не спросить её, что такое счастье, что такое любовь, что такое радость, что такое творчество, что такое... да мало ли вопросов, которые можно обсудить?.. Таким образом, получается, что сужение второй темы выглядит несколько искусственным. Вы можете обосновать: о беде хочу поговорить потому, мол, что жизнь саму Цветаеву не баловала, как известно. О чём же с ней, как не об этом, о беде?.. Правильно, есть такое в её судьбе. Но читателю-то ведь неведом весь этот Ваш ход мыслей! Вот в чём дело! Это как в задаче - написать условие и сразу же - ответ, а весь ход решения отсутствует. У читателя-то, может, своё представление о жизни Цветаевой! Вот если бы Вы, допустим, взяли эпиграф из Цветаевой, именно сразу направляющий мысль читателя на то, о чём скажет последняя строка (а не забывайте - она, как и первая, должна быть самой сильной в стихотворении!), тогда было бы понятно. Или - второй вариант - отказаться от "беды", заменить эту узкую тему чем-то сопоставимым с глобальностью первого вопроса - там-то ведь Вы хотите говорить с М.Ц. не менее как "о жизни"! Можно сделать и по-другому: продолжить раскрытие первой темы перечислением входящих в неё вопросов. Например, так:
                                 ...и можно судачить
с Мариной о жизни, в которой беда
и радость друг с другом навек породнились... и т.д... и т.д...
То есть - развернуть.

Но и это ещё не всё! Перейдём к самому глаголу судачить. Каково его значение? Это ведь не просто синоним слова разговаривать, и даже не синоним слова болтать. Судачить - это значить болтать попусту (если даже не сплетничать), балагурить и т.п. Так разве достойно, да и вообще, можно ли о таких глубоких вопросах как жизнь просто, от нечего делать, поболтать с Поэтом? Нет. Цветаева - не поскакушка какая-то, которой заняться нечем, да и о собственной персоне автор не должен создавать у читателя такое впечатление. Любите Вы юмор, не любите, весельчак Вы по жизни или не весельчак - тут роли не играет. Представьте, что стихотворение опубликовано в какой-то книжке. Одно. Никаких сведений о характере автора ему не предпосылается. (Текст всегда самостоятелен должен быть, к слову). Откуда читателю знать, что автор - хохмач, каких свет не видывал? Да и сопоставьте: судачить и - о чём? О беде!.. Разве о беде судачат?

Резюмирую. Вы скажете: вон сколько понаписал, а вначале сказал, что понравилось!
И тем не менее - понравилось.
Но, Сергей, нужно всегда доводить стихотворение до такого состояния, что б оно Вам самому приносило удовлетворение. Слово должно быть точным, верным. Мысль - ясной. Фраза - не косноязычной. Тогда будет то, чем можно гордиться.


Дополню.
Я попробовал ещё раз перечитать Ваше стихотворение.
Поскольку Вы со знаками препинания обращаетесь довольно произвольно, то, подумалось мне, может, Вы вкладывали в последнее предложение другой смысл?

Именно:
                       и можно судачить
С Мариной о жизни, и - что в ней? беда?

При такой пунктуации (наличии второго вопросительного знака) фраза действительно приобретает иной смысл (подобно "Что в имени тебе моём?" или "Что наша жизнь? Игра...", только не в утвердительной, а в вопросительной форме). Если дело обстоит именно так, то весь мой пассаж со слов "Теперь тут...", конечно, утрачивает силу. Но в таком случае автору надо было правильно оформлять то, что он хотел сказать. Знаки пунктуации - не безделка.
Относительно же не очень уместного употребления глагола судачить всё остаётся в силе.

Ключевое слово