Ночь. Третьяковка. СторожА, шаркающие вдоль стен ноги.
« - Эй... человек... Человек! Задержись на минуту, убогий!
Да не боись, это я - Чёрный Квадрат. Малевич.
Ну, что ты уставился? Проще будь. Ты же не Бонч-Бруевич... .
Не торопись, отдохни, нам с тобой по ночам одиноко,
Не спеши, разберёмся, почему к нам судьба так жестока.
Ты красавец был раньше - брось грустить мужичина,
Мы с тобой постарели давно, в старости видно причина».
- Что о старости можешь ты знать, лоскут измазанный краской?
Прицепился ко мне, обойдённого вниманьем и лаской.
Мне ль равняться с тобой - для меня много чести,
Малевич затеял эксперимент, когда жили мы вместе.
«- Ты не прав, старина, если я замолчу - станет тоскливо,
Плохо не думай, маляр, не смотрю на тебя я спесиво,
Про меня говорят - супрематизма наследник,
Меня греет мечта – пусть бы украли меня напоследок.
А отыщут когда, то опять возле меня будет тесно,
Затрубят обо мне СМИ, напомнят, что и так всем известно,
Мы оба знаем давно, как шедевр - я ничтожен,
Ну, уходи поскорей. извини, что тебя растревожил.
Ступай в «хоромы» свои. Что, всё также живёшь на задворках?
Помню ваше жильё – вы ютились всегда в неопрятных коморках.
Если станет тоскливо - приходи, поболтаем.
Откроем секреты друг другу, которые мы только знаем».
|