Ему девяносто три.
И видится мне порой,
Он яро горит внутри,
Хоть внешне и не герой.
Любимец земных богов,
Его насыщает Кант.
Он пережил всех врагов,
И в этом его талант.
А кости его болят,
И слово его – надрыв.
НО звезды благоволят:
Он все еще, братцы, жив!
Ему девяносто три.
Без гордости и стыда,
Меняя календари,
Считает свои года.
Он варево ест из круп,
Чтоб так поддержать свой дух,
Он жидкий хлебает суп,
Он мысли читает вслух.
Он странен и одинок,
Ценитель высоких книг.
Прибился к нему щенок,
Проказник и озорник.
Для этого чудо-пса,
Для умных пытливых глаз
Копченая колбаса,
И исповедь и рассказ.
А, если придет Карга,
Как прежде, душа, пылай!
Завистника и врага
Прогонит собачий лай.
|
