Озябших душ в Сочельник намело,
У входя в Храм толпятся бедолаги.
Внутри просторно, чисто и светло,
Но заглянуть боятся. Не варяги.
Ступеньки служка тщательно подмел,
И дьякон забасил «Во искупленье»,
Потир украсил праздничный престол,
Но в этих душах всё ещё сомненье.
Не злоба, не обида, а любовь,
Разрушенная за мешочек злата.
Их нестерпимо гложет. Вновь и вновь.
Постыло с нелюбимым жить богато.
|