+18
КЛАССИЧЕСКИЙ АДЮЛЬТЕР
Буря мглою небо крыла,
вихри снежные крутя.
Опосля 500 на рыло
мне соседова культя
впопыхах, не хлебосольно,
как копыто в говнецо,
опустилась очень больно
на не трезвое лицо.
Прилетело в хлеборезку.
Поделом.
Признал вину,
что намедни крайне дерзко
посетил с утра жену
я соседа-самодура,
ту, что в платьишке дрянно́м
засиделася, как дура,
у окна с веретеном.
И конечно, в интернете
та ушла недалеко.
Намекнул ей об минете,
дык она… а чё тако?
Показал, поправ приличья,
пряча действо то под плед
и теперь любовь девичья
проходить не хочет, нет.
Скрип расшатанной кровати
и общенья тесный круг,
заявившийся некстати,
вдруг прервал её супруг.
Залихватски-разудало
мне как гаркнет в ухо, змей:
«Слышь ты, путник запоздалый,
совесть, всё-таки, имей!»
И жене:
«Гляжу, в дрожанье
ты, мой друг, утомлена.
Что ж не дремлешь под жужжаньем
своего веретена?»
Нас обоих по обоям
муж размазал, раскрутя.
То, как зверь мы с ней завоем,
то заплачем, как дитя.
И когда, слипясь друг с дружкой
после смачных звездюлей,
муж нам дал вина по кружке,
сердцу стало веселей.
У меня лицо коробкой
и влезаю с градом слёз
я теперь, как пи́нгвин робкий
на кровать, как на утёс…
А примету, балагуря,
не берите вы в штыки:
«Если небо кроет буря,
не гуляйте, мужики!»
|
