I.
Пройдясь на днях по Маросейке,
Устав от всех сует и важных дел,
Упал я в тихом сквере на скамейку,
Там рядом бард играл и песню пел.
Гитарой он на части разрываясь,
В раю слагал стихи для Беатриче,
И дерзко своей страстью упиваясь,
Пел гимны он о нежности девичей.
Плевал поэт на душ успокоенье,
Терзал он мир любовью неземной,
За это сослан был для очищенья,
На страшное свиданье с Сатаной.
В аду ему без струн гитару дали,
Сыграет грешник на такой едва ли…
II.
Смеялись бесы, его душу теребя,
Над музыкой истерзанным поэтом,
А он стучал, костяшки раздробя,
Совсем не музыкальные куплеты.
Ладонью бил о деку инструмента
И пальцы стер на грифе до крови.
Сам дьявол от его дивертисмента
Орал неистово: «ты душу мне рви!»
Из всех углов к нему бежали черти,
Забыв про адски важные дела.
А он себе выстукивал бессмертье,
Не ждал, пока сгорит душой до тла,
Игрой воображенья пламенея,
И сам от пьяной страсти сатанея.
III.
Умолкли стоны грешников в котлах,
На дыбе замерли подвешенные души.
Распятые затихли на своих крестах,
Весь ад молчал… и только слушал…
Создателю же этот адский ритм,
Покоя не давал в его чертогах.
Как будто сотни пламенных молитв
Рвались из преисподней в уши Богу.
И вот велел апостолам Создатель
К живым вернуть мятежного поэта.
Бессмертен будет пусть мечтатель,
До Бога достучавшийся сонетом.
Аккорд последний струнами играя,
Снял шляпу бард, на плату намекая…
IV
Очнулся я от песни колдовства
Бездомного простого музыканта,
Однако звуки страсти естества
Еще во мне звучали доминантой.
Пойдем, поэт, тебя я приглашаю
Со мной сегодня разделить обед.
Возможно, сам того не понимая,
Нашел ты важный для меня ответ.
В одном неподалеку переулке,
Я знаю место, где отличный скотч.
Там наших душ печалей закоулки
Зальем вином и выгоним их прочь.
Гитару молча бард убрал в чехол
И вслед за мной по улице пошел… |
