На жёлтый плач листвы ложится первый снег,
Уходит осень в вечность втихомолку.
Не в силах распознать — то слёзы или смех,
Ссыпаю зёрна утра в кофемолку.
Витает аромат, дурманя и маня,
Восходит дух, прозрачно-величавый.
У каменных террас, легко, в распятье дня
На жёлтый лист снегов стекают лавы...
Ни вымолвить, ни спеть вселенскую тоску,
Полудня навь спелёнута снегами.
Качаясь, как колдун, спит ворон на суку —
Я видела, прильнув к холодной раме...
По чашкам разолью бодрящий аромат
И в глубине печать зимы увижу.
Где дымные ветра снега сгоняют в сад,
И до Луны, чем до весны мне ближе...
Над люстрами рябин восходит тишина,
Настоянная в летний зной на травах...
Никто не знает то, что знаю я одна —
Та тишина — дичайшая отрава!
Спокойно брошу взгляд на бликовый узор:
Рисунок странный — профиль незнакомый...
Мне что теперь с того? Такой в душе разор,
Что выходить не хочется из дома.
Я кофе заварю, с тоской поговорю —
А что сидеть и плакать втихомолку?
Летит холодный снег в горячую зарю,
Я зёрна достаю и кофемолку...
Надежда Жукова
Твой день
Напиток, чуть остывший, взгляд застрял в окне: Мгновенья лики - меж прошлым, настоящим. Восход крадётся – тих, рождённый в синеве, В первой общенье с неведомым, летящим:
Возможно с облачком - белесое пальто, В прорехах, дырочках, пробитое насквозь, Крупинки манны устремятся вниз потом… Кружась спускаются, к земле – краса: Ах, брось!
Спасибо, Боже! Вряд ли долетят, не все, Растают первые, за рядом - новый ряд, Преобразились: поле, трубы и шоссе - Гудят машины - пробки, дворники тик-так.
Прощаюсь с прошлым, улетает дымка вдаль: Не жди, и не цепляйся, радуйся - жива. Предназначенье есть, не зря тебя создал - Таинственные промыслы у божества.
Холодный кофе… Вылить? - Хватит вспоминать, Цвет изменю, добавив каплю молока. От горечи сгодится кубик–рафинад, Расстаться с днем вчерашним – реки из песка...
