ПРОМЕЖУТОЧНОЕ ВРЕМЯ
Макс Гарленд
Река выходит из берегов каждую седьмую весну
или около того; вниз по течению сплывает город,
как плавучая шляпная коробка или даже две;
детская кроватка и дверь в подвал,
словно ковчег, унося нас назад
в историю о том, как мы тонем,
но никогда навсегда или надолго.
Словно разукрашенные цифры часов на банке,
заполненные водой потопа; мы соскабливаем
минуту за минутой грязь часов и дней, пока шестерни
времени снова не начинают вращаться и отсчитывать мгновения.
Бедствие - это то, как движется история,
как мы расположили книги в Библии. Не в
той, что для церкви, а в той, которую боги
погоды вписали в наши лопатки и челюсти,
чтобы придать им достаточную крепость –
чтобы тупо перемалывать муку дней в хлеб
и снова дышать дальше. Этот мир привык
быстро заканчиваться: каждая бабушка
и каждый отец знают это достаточно хорошо,
чтобы никогда не напоминать о том,
как глубоко он окрашен в кирпич и разум.
Мы живем в промежуточное время –
я помню длину сумерек и цикад в конце лета,
перемалывающих воздух в то, что кажется нам
нечестным рэкэтом, но для них это звучит
как единственная в мире музыка.
Черновой перевод: 18 ноября 2021 года
IN THE MEANTIME
Max Garland The river rose wildly every seventh spring
or so, and down the hatch went the town,
just a floating hat box or two, a cradle,
a cellar door like an ark to float us back
into the story of how we drown but never
for good, or long. How the ornate numbers
of the bank clock filled with flood, how
we scraped minute by minute the mud
from the hours and days until the gears
of time started to catch and count again.
Calamity is how the story goes, how
we built the books of the Bible. Not
the one for church, but the one the gods
of weather inscribed into our shoulder
blades and jawbones to grant them grit
enough to work the dumb flour of day
into bread and breath again. The world
has a habit of ending, every grandmother
and father knew well enough never to say,
so deeply was it stained into the brick
and mind. We live in the meantime
is how I remember the length of twilight
and late summer cicadas grinding the air
into what seemed like unholy racket to us,
but for them was the world’s only music.
Copyright © 2021 by Max Garland. Originally published in Poem-a-Day on November 11, 2021, by the Academy of American Poets.
|