Играет пианист среди пустыни снежной,
Устав от бездуховности враждебной суеты,
Спасая дух мятущийся из плена маеты:
Из–под замерзших клавиш извлекал надежду.
Кружился снег под звуки истязанья болью,
Не позволял снежинкам хрупким опускаться вниз,
А зависал над музыкой, как диктовал каприз
Этюдных россыпей рыдающих триолей.
Всё ускоряя темп, крепчали клубы снега.
Засыпан пианист был ими с головы до ног,
И оставался жив ещё спасительный порог;
Уходит музыкант, но, не предсмертным бегом.
Дрожали клавиши, не в силах шевелиться,
Под гнётом снежных облаков безгрешности борьбы,
Спасая музыку медитативностью мольбы,
Чтоб ЕЁ сердце продолжало вечно биться!
И сдался снег от намерений властной чести,
Заворожённо мягким пологом укрыл рояль,
Хранивший под сукном внутри божественный грааль
Спасения, заблудших в жизненном норд-весте.
|
Какие верные слова, Иосиф!
