Уже черёмуха
в садочке расцвела –
в бескрайнем небе щебетали пташки,
всё пробуждалось от весеннего тепла, -
она ж печальна,
словно тихая монашка…
Тревожит мысль, и тяжко на душе
в предощущении необъяснимом горя, -
и символично, распустившись, порыжел
зелёный листик на раскидистом яво́ре,
и травка будто бы прибилась и пожухла…
Мужчина ласково привлёк к себе жену,
обдал дыханием горячим мочку уха,
промолвил горько:
«Нужно на войну…»
И в тот же миг всё стало вдруг понятно –
озноб предчувствия, дурной и зыбкий сон, -
сказать смогла лишь робко и невнятно,
что это правильно…
Но был бы в том резон…
Сквозь тучи солнце ослепительно играло
в цветках черёмухи закатными лучами,
и пели птицы оглушительным хоралом –
ох, нелегко придётся стылыми ночами!....
Любовь хрипела,
содрогаясь от конвульсий,
сжимаясь в эллипс обручального кольца, -
внутри под сердцем больно шевельнулся
Он — не родившийся….
не знающий отца.
|
