Мы счастливее очень многих И, пожалуй, богов сильней: Если землю творили боги, Мы творим города на ней. Город нас переживёт, Городам не страшны года. Смелость города берёт, Смелость строит города!
…
(Николай Добронравов. Смелость строит города)
Будни хмуры...
Будни хмуры, как всегда,
беспокойство и заботы, –
"Смелость строит города".
Мы грустим — нам неохота…
День укрылся за мостом,
лезет су́темь из канавки…
Как чудесно перед сном
босиком пройтись по травке!
Встретить розовый закат,
в цветнике нарезать мяты,
как волшебен аромат
будет в чайничке пузатом,
чтобы лучше нам спалось,
чтобы тело отдыхало, —
чтоб во снах забыть невроз
и не помнить про усталость…
Ждут нас новые дела, –
свет авроры скрасит утро.
Жизнь сюрприз преподнесла…
Трезво примем... И рассудим.
Труден путь узкоколеек,
но не зря глаголют люди:
"Утром станем мы мудрее", –
что нелепей лжи на блюде?
В страхе мечется душа, —
тяготясь таким настроем,
можем только разрушать…
Может что-нибудь построим?
Послесловие:
* су́темь — сумерки, полумрак
HAUSER: Song from a Secret Garden —Alone, Together (Одни, Вместе)
Александр Галич. Облака плывут в Абакан
Облака плывут, облака, не спеша плывут как в кино.
А я цыплёнка ем табака, я коньячку приня́л полкило.
Облака плывут в Абакан, не спеша плывут облака…
Им тепло небось, облакам, а я продрог насквозь, на века!
Я подковой вмёрз в санный след, в лёд, что я кайлом ковырял!
Ведь недаром я двадцать лет протрубил по тем лагерям.
До сих пор в глазах — снега наст! До сих пор в ушах — шмо́на гам!..
Эй, подайте мне ананас и коньячку ещё двести грамм!
Облака плывут, облака, в милый край плывут, в Колыму,
и не нужен им адвокат, им амнистия — ни к чему.
Я и сам живу — первый сорт! Двадцать лет, как день, разменял!
Я в пивной сижу, словно лорд, и даже зубы есть у меня!
Облака плывут на восход, им ни пенсии, ни хлопот…
А мне четвертого — перевод, и двадцать третьего — перевод.
И по этим дням, как и я, полстраны сидит в кабаках!
И нашей памятью в те края облака плывут, облака.
